Сдала портье магнитную карточку, получила в ответ стандартную улыбку и приглашение: «Приезжайте к нам ещё!» и невольно засмеялась.
– Правда, Марья Кузьминична, не каждый же раз у нас такие гости неадекватные, – выходя из образа, сказала милая женщина. – Вот наша визитка, если позвоните заранее, забронируем вам номер и бюждетнее, и на первом этаже, и поближе к выходу. Приезжайте!
– Ну, не знаю. Всегда останавливалась у подруг времён студенчества. На этот раз захотела побыть в цивильных условиях. И что же? Сначала драка, потом допрос и задержание, – кивнула она на сопровождающего.
Портье ахнула. Полицейский покачал головой:
– Дама шутит со мной уже целый час. А я предложил подвезти её до автовокзала, поскольку мы за беседой время перебрали.
– Может, такси вызвать?
– Да нет, если уж обещал…
Вышли из гостиницы и пошли к проспекту, и почти столкнулись с не спеша идущим братом:
– Маша…
– Здравствуй, Ваня. Извини, некогда болтать, на автобус опаздываю.
Иван Кузьмич растерянно смотрел ей вслед.
Полицейского разбирало любопытство, но спросить о том, что это за знакомства в чужом городе, не осмелился, памятуя, наверное, о её остром языке. А Марью Кузьминичну в другое время эта случайная встреча очень бы расстроила, но не сейчас, потому что больше её беспокоило, что там с девушкой: как дошла, не обидели ли дорогой, удалось ли незаметно зайти в дом и потом выйти, не стало ли хуже. Когда приехали на автовокзал, её заволновало уже поведение полицейского. Он вынул сумки из багажника, прошёл вместе с ней через охрану с металлоискателями, встал у кассы и не думал уходить, несмотря на явное желание Марьи Кузьминичны проститься. А ведь ей два билета покупать! Не у него же под носом…
На вопрос о наличии мест из кассы громыхнуло: «На проходящие – по прибытию». Худенькая женщина, прислонившаяся к стене у кассы, сказала: «За мной будете». Марья Кузьминична прислонилась рядом и повернулась боком, не желая общаться с полицейским. Но тут послышалось: «Тётя Маша!» К ней подлетела Светка, продавщица из Ссёлок:
– Ой, а я всё выглядываю, хоть бы кто из своих подошёл! Слава богу, не одна буду на перекрёстке стоять! Вы какими судьбами тут?
Не сказать, что Марья Кузьминична ей обрадовалась; не хотелось ей, чтобы кто-то видел сейчас Сандру. Однако вступила в разговор, отвечая, что приезжала в больницу и за покупками. Потом поглядела на кресла для ожидающих и спросила:
– Это что, Кристинка твоя? Ты посмотри, что выделывает! Иди, приглядывай, куплю я тебе билет!
Светка ойкнула, поблагодарила и полетела к дочке. Полицейский кивнул ей и отошёл к буфету. Тут и радио захрипело, оповещая о прибытии их автобуса, и Марья Кузьминична уже без опасения спросила три билета. И всё-таки тревожно, почему он такой навязчивый. Проверял, не врёт ли она о деревне? Даже когда уселась в автобус, тот продолжал стоять у окна, жуя пирожок и глядя в её сторону.
На кольце станкостроительного в кучке ожидающих Сандра из-за роста была заметна издали, но не гляделась совсем уж нездешней: такая же неброская одежда, такая же неказистая сумка, в которую она запихнула свою маскарадную одежду. Увидев в окне Марью Кузьминичну, улыбнулась. Старуха подумала, что впервые видит девушку улыбающейся, и это зрелище ею тронуло. Образ модели Сандры – пиковая дама: прямые чёрные волосы, мрачные чёрные глаза, мертвенно бледное лицо, тёмная, почти чёрная помада. А у этой голубоглазой смуглой девочки улыбка детская: жемчужные зубки, розовые губки, ямочки на щеках. Разве дашь ей 27 лет? И это при том, что последние два года она жила с садистом. Ну, не все два, она говорила, что сначала он вёл себя с ней вполне прилично. Всё равно порода у девчонки хорошая. Будет она ещё счастливой!
Кстати, о смуглой коже. Вблизи стало видно, что её самодельный кофейный макияж оказался нестойким. Лицо в разводах. Ну, понятно, спала, руками лицо тёрла. А зеркальца-то нет!
– Аля, у тебя кожа лица аллергии не подвержена? – спросила она, пропустив её к окну. – Вот зеркальце и влажные салфетки. Или лучше водичкой?
ebooksa