Чужак против Императора

Под аплодисменты специально отобранных гостей – сплошь лучших людей Мордосии – Чужого, завернутого в сетку-рабицу, извлекли из спецконтейнера. Затем его бережно подняли в воздух особым краном, привезенным из галактики «Треугольник» и стоящим полбюджета Мордосии. И через отверстие в крыше загрузили в уже соскучившуюся по нему его прежнюю клетку в зоопарке Мордосии, где освободили от сетки.

Чужой резво вскочил, зарычал и напустил с полклетки соплей.

– Животное здорово! С ударением на втором слоге! – торжественно объявил ксеноветеринар, известное светило, каждый день выступающее по мордосскому телевизору и надоевшее всем и каждому.

Лучшие люди города разразились овацией.

Вокруг клетки сомкнулось двойное кольцо андрогвардейцев.

– И вот теперь Чужой наконец-то снова дома! – громовым голосом объявил 1-й Имперский Галактический визиоканал.

– Конечно же, в клетке Мордосского зоопарка был вовсе не Чужой. Это был имперский штурмовик в костюме Чужого на двойном окладе. Но об этом – тсс! – в Галактике знали только три человека: Император, Проникаев, и сам имперский штурмовик. И они об этом никому не сказали, – усмехнулся лектор Честнов.

– Примерно в то же самое время в центральном мордосском космопорту «Имперское-Недлябедново», у стойки регистрации пассажиров первого класса майор Проникаев довольно буднично провожал Чужку на рейс Мордосия-Мондон.

– Ну, сынку, не подкачай, – сказал Проникаев, когда красивая регистраторша после всех формальностей, наконец, выдала «барону Придуркину» посадочный талон.

Чужка, весь накрахмаленный, в смокинге, манишке, бабочке, очках-«авиаторах», с серебряной тростью в когтях и с сигарой в зубах был элегантен как рояль.

Проникаев хорошо над ним поработал.

Услышав слова майора, «барон Придуркин» обернулся. Скупая мужская слеза скатилась по легкой небритости его щеки.

– Майор, пожалуйста, сберегите все, что мне дорого, – совсем по-человечески попросил он.

– Конечно, сбережем, – отвечал слегка растроганный Проникаев, достал из кармана известный сверток из «Мордосского вестника» и помахал им. – Вот оно, в целости и сохранности, будет тебя дожидаться. Веди себя хорошо и работай на совесть, и награда найдет героя, – пообещал Проникаев.

– Да, – деревянным голосом сказал «барон».

– А теперь, сынку, иди. Тебе пора. Привет королю-пресерватору, – негромко напутствовал «барона» майор.

И «барон» небрежно, как учили, постукивая по дорогущему мрамору пола не менее дорогой коллекционной тростью, направился в сектор посадки, которую уже объявили.

Он помнил про памятный газетный сверток, вел себя хорошо – согласно заветов Проникаева – и безо всяких приключений сел на борт рейсового звездолайнера компании «Алебонские космопути».

Диспетчер дал «добро», и звездолайнер захлопнул астролюки.

Он прошел рулежку, достиг скорости принятия решения, потом оторвался от поверхности планеты и вышел на ее орбиту.