Господин Макильских пожал плечами.
— Успеть домой должны, — вроде как успокоил он.
Запрыгнул на крыло паролета, залез рукой внутрь салона и спрыгнул обратно на землю со шлемом в руке.
— Это не яд в привычном виде. Порошок не должен убить, он лишь на некоторое время обезвредит, я не смогу ни говорить, ни двигать руками. Но есть небольшое опасение.
— Какое же?
— На меня слишком долго воздействовала аномальная зона. Я не знаю, как мой организм отреагирует.
— Стоп, стоп! — заволновалась я. — Что это значит? Порошок может вас убить?
Мой наниматель подошел очень близко, встал напротив и положил руку мне на плечо.
— Мое противоядие — это ты.
— Господин Макильских, бросьте свои шуточки! — От досады я чуть не затопала ногами. Здесь вопрос жизни и смерти, а он заигрывать пытается.
Вместо ответа биомаг надел на мою голову шлем, защелкнул крепеж. Снова запрыгнул на крыло паролета и подал руку, подтянул меня наверх, помог не запутаться в юбках. Садиться в кресло я не собиралась — ожидала ответа. Выражение его лица мне показалось грустным и в то же время нежным. Наверное, с минуту мы стояли и смотрели друг на друга. Однако через какое-то время я начала испытывать неловкость от затянувшегося молчания и решила напомнить свой вопрос.
— Господин Макильских, что мне делать, когда мы прилетим? Где у вас дома найти противоядие?
— Я хочу закрыть глаза и вспомнить на мгновение, что значит любить, — сказал он мне в ответ.
— Святые угодники! — Я потянула руки к ремешкам шлема, намереваясь их расстегнуть. — Кажется, у вас начинается бред! Немедленно слезаем и идем искать врача.
— Мы летим домой, — резко прервал меня биомаг. — В подвальной комнате, куда тебя заманил Август, находится и противоядие, и мои записи. Нужно перепрятать все как можно скорее.
— Так… уже что-то, — примирительно согласилась я. — Но как вы себя чувствуете?
— Хорошо настолько, чтобы привезти тебя домой в целости и сохранности.
Глава 38
Домой так домой.
Послеобеденное время выдалось теплым, но со стороны Северного Москинска тянулась плотная пелена облаков. Может, и хорошо, что господин Макильских решил вылететь сейчас, не дожидаясь вечернего похолодания.