– Почему же, может быть и вполне настоящее. Ведь мы ходим по земле, дышим воздухом.
Я задумалась.
– То есть ты думаешь, с людьми в моем мире ничего не случилось? И с моими родителями все в порядке?
– Думаю, да.
– Они, наверное, с ума сходят, уже в милицию пошли … А твои родные? Как они?
– Мои родные? – он удивленно посмотрел на меня.
– Да, родители. Беспокоятся, наверное?
– Нет.
– Не беспокоятся?
– У меня нет родителей.
Тут я удивилась.
– Братья-сестры? Бабушки-дедушки? – спрашивала я, но он отрицательно качал головой.
– Как же ты жил? Совсем один или в интернате? Ты ведь ходил в нашу школу.
– Да, но у меня здесь нет родственников, – кратко ответил он. По видимому, он не хотел особо распространяться на эту тему.
– И как давно ты живешь один? – все же решила уточнить я.
– Несколько лет.
– А сколько тебе сейчас?
– Пятнадцать.
– А что случилось с твоими родителями?
Он остановился и посмотрел на меня долгим серьезным взглядом, и только собрался что-то сказать, как мы услышали оглушающий гудок. Марк дернул меня за руку с дороги на обочину и я успела увидеть только что на нас несется огромная машина. Проехав метров тридцать машина резко затормозила и заскрипев шинами остановилась.