С карманами звезд

Мама заходила ночью по несколько раз, видимо, я кричала во сне. По вечерам они с папой обсуждали на кухне это происшествие. Никто не знал отчего вдруг обрушилась часть дома.

Только через несколько дней я решилась выйти из дома. Наша квартира находится на первом этаже в тени деревьев и там всегда прохладно. Улица удивила меня зноем и пыльным тяжелым воздухом, он весь был наполнен запахами выхлопных газов, готовящейся еды из открытых окон, раскаленного на солнце железа.

Я прошла мимо большого здания с мозаикой на фасаде. Мама с ребенком на руках с одной стороны и мальчишка с девчонкой с другой. Мальчик на картине положил руку девочке на плечо и даже на простом изображении из мозаичных плиток было видно как он защищает свою подругу или сестру стоящую рядом. Как бы мне хотелось иметь такого друга, подумала я.

У меня не было цели прогулки, хотелось простой пройти и отвлечься от тяжелого давящего чувства внутри. Но ноги сами собой привели меня к разрушенному дому на Заводской.

Весь периметр был окружен наспех поставленными столбиками с намотанной на них красной лентой. Внутри стояла серая свечка наполовину рухнувшего дома. С одной стороны было совершенно целое здание в котором, казалось, вот-вот, должна закипеть жизнь – вселяться жильцы, хлопать двери подъезда, открываться окна с летящими навстречу ветру занавесками. С другой стена резко обрывалась обнажая пустые проемы дверей и лестничные пролеты. Под ними на земле куча из того, что осталось от целого подъезда: обломки стены, доски, металлические прутья – все в бетонной пыли. Большую часть обрушившихся стен, по-видимому, уже вывезли.

Я пошла вдоль ограждения. Неподалеку одиноко стоял экскаватор с упершимся в землю ковшом. Видно было как на жаре нагрелись огромные черные колеса – от шин как будто шел пар и воздух рядом слегка дрожал. Должно быть и кабина сильно нагрелась, а водитель пошел отдохнуть в прохладное место. Мне уже тоже было жарко и пора было уходить, но мое внимание привлекла одна куча мусора рядом с экскаватором. Из нее торчали палки и куски арматуры и еще что-то. Приглядевшись я увидела носок туфли. Это было так странно и сама не знаю почему, я быстро юркнула под ленту и с небольшим трудом вынула туфлю из кучи. Точно такая же как у меня. Но такие туфли продавались во всех магазинах и рынках нашего города. Я быстро вытряхнула бетонное крошево из туфли и привычным движением отогнула стельку. На ней была написана фамилия, так делали, чтобы найти свою пару после физкультуры или в раздевалке после уроков. Буквы немного стерлись, но я сразу прочитала фамилию. Потому что я сама ее на стельке. И это был определенно мой почерк, так что на разрушенной стройплощадке я нашла свою туфлю. Это было так странно, что я вертела ее еще минуту, не зная что теперь с ней делать. Потом я посмотрела на свои ноги, конечно же, на мне были повседневные потрепанные от долгой носки мои удобные ботинки. А эти туфли я надевала только по праздничным поводам, чтобы не испортить раньше времени, И в последний раз такой повод был, кажется…да, точно, день рождения Каролины несколько дней назад. В этот момент раздался резкий крик. В мою сторону шел человек в строительной каске, в руках он держал сумку и хлеб. Он что-то кричал мне и махал батоном. Я испугалась и не дожидаясь того как он подойдет ко мне, развернулась и на бегу перепрыгнув ограждающую ленту помчалась по тропинке к соседним дворам. Остановилась я только минут через пятнадцать, когда завернла за угол длинного дома и затаившись в густых деревьях палисадника убедилась что за мной никто не бежал. С сильно бьющимся сердцем, озираясь я пошла в другой конец улицы, чтобы длинным путем обойти стройку и вернуться домой. И только тогда я поняла, что все еще держу в руках свою туфельку.

Глава 7.

Я не знаю, как описать свое лето. Когда школьники приходят в школу после каникул учитель обычно дает задание написать сочинение «Как я провел лето».

Предполагается, что это должен быть увлекательный и веселый рассказ наполненный приключениями, играми, путешествиями в новые места и так далее, чтобы хватило минимум на два с половиной листа рукописного текста.

Но что делать тем, кто проводит лето в одиночестве в квартире и ему неоткуда взять все эти интересные истории. Хочет ли учитель прочитать в моем рассказе, как смотрю из окна на пустой двор, а на прогулку выхожу только за хлебом и молоком.

Я посмотрела на часы – скоро шесть. Можно сходить в библиотеку около школы, но я уже взяла там книги и с трудом дочитала только дну из них. Можно было бы пойти в магазин, но продукты покупать не нужно, а своих денег у меня нет.

Я вздохнула и снова посмотрела на часы. Есть такие люди, которые всегда найдут себе дело и компанию. Без стеснения они подходят к сверстникам на улице, заводят разговор и предлагают игру. И так у них это легко и естественно получается, что никто не возмущается, не прогоняет их и не посмотрит никогда с насмешкой. Я так не умею.

Я снова посмотрела на часы. Скоро придут родители и увидят что я просидела весь день дома. Я знаю, что маму это расстраивает. Наверное, всем родителям хочется чтобы их ребенок был веселый, увлеченный и легко находил себе друзей. Но что поделать, если ты не родился таким?

Я снова вздохнула и посмотрела в окно – половина шестого. Быстро надев джинсы и футболку я вышла из дома и пошла по скрытой кустами тропинке под окнами, чтобы не встретиться с мамой, возвращающейся с работы. Тогда я могу вернуться домой минут через тридцать, и сделаю вид что гуляла целый день. Я прошла по алее, потом завернула а тихий двор. За ним бы старый завод, уже не работающий, но калитка была открыта и иногда там гуляли дети. Сейчас двор стоял пустой. Довольно странно, потому что такой уютный двор огороженный забором и деревьями с одной стороны и старым полузаброшенным зданием с другой, закрытый от глаз взрослых всегда выглядит привлекательно для любой детской компании.

Я дошла до калитки – открыто. В центре двора в беспорядке были свалены в гору огромные бетонные блоки, кое-где из них торчали железные прутья. Возможно, здесь планировалась стройка, но планы изменились. Сейчас вообще все меняется. Закрываются институты, больницы, магазины. Я слышала родительские разговоры на кухне. В оставшихся местах зарплату платят все меньше, часто задерживают. Если мамин институт тоже закроют – она потеряет работу. Папе не платят зарплату второй месяц, но если предприятие закроют, будет еще хуже.

Я забралась на бетонный блок и, закрыв глаза, стала греться на солнце.

Неожиданно сзади раздался звук, как хруст ветки. Я резко обернулась – никого. Но железная калитка в заборе, которую видно было с моего места, была сейчас закрыта. С тревожным чувством я стала спускаться со своего постамента, но поторопилась и нога соскользнула в просвет между бетонными блоками. Дернувшись чтобы ее вытащить я зацепилась железный ржавый штырь торчавший из бетона и на ноге мгновенно выступила красная полоса. Не удержав равновесие я скатилась на землю. Сидя на земле я ладонью вытирала кровь, когда солнце передо мной загородила тень.

Подняв глаза я увидела мальчика. Его лицо было смутно знакомым, но я никак не могла вспомнить откуда я его знаю.

– Привет, – сказал он и протянул мне руку чтобы помочь подняться, – я не хотел тебя напугать.

– Я не испугалась, – сказала я и стала сама игнорируя протянутую мне руку.