Я кивнула, совершенно понимая чувства Итана. Меня манили прохладный душ и прохладные простыни. Мы так выдохлись, что ехали до дома молча.
– Увидимся позже, – сказала Брэнди, когда я выходила из машины.
– Да, я приду к двум. Это первый вечер Натана.
Брэнди кивнула:
– Поставь будильник. Я тоже это сделаю. Иначе, думаю, могу проспать до следующего утра. – Она повернулась, чтобы посмотреть на спящего сына. Его голова склонилась набок под ужасно неудобным углом. Но он тихо сопел. – Мама будет счастлива. У нее не будет проблем с тем, чтобы уложить его спать.
Она с любовью улыбнулась своему мальчику.
– Ладно, я пошла.
Я помахала, когда она отъезжала, и вздохнула. Перспектива переставлять ноги удручала, но я потянулась своими болящими мышцами и обогнула дом. Джек отдыхал в тени, целиком спрятав ноги под косматой шерстью. Услышав, что я приближаюсь к его загону, он даже не потрудился встать.
– Трудный день, Джек?
Он открыл глаза, хотя за густыми ресницами они были еле видны. Дернул ухом и снова закрыл глаза.
– Прекрасный план, – сказала я и повлачила свои мощи в дом.
Когда резкий звонок нарушил мой сон, я застонала. Потом застонала еще раз, пытаясь его проигнорировать. Натянула простыню на голову. А потом на меня нахлынуло осознание. Я быстро села и взглянула на часы. Почти два. Я выключила будильник и выбралась из-под скомканного одеяла.
– Черт. Черт.
В два часа я должна встретиться с Натаном, чтобы он мог подготовить место для вечернего выступления. С моим везением Дин уже мог сказать ему, что концерт отменяется и в его услугах больше не нуждаются. Я знаю, если он так и сделает, то только из-за беспокойства по поводу поведения Натана в прошлом. Не могу его винить. После того как я узнала их с Натаном историю, я начала понимать его волнения, но я правда верю, что Натан мог измениться. Но я все равно будут начеку. Плюс я чувствовала, что моя бабушка дала бы Натану шанс. Она верила, что люди меняются. И я тоже. Да и меди в пабе нет.
Когда я вошла в паб, одетая в очередной бабулин сарафан, на этот раз по моде семидесятых – квадратный вырез, широкие лямки, с небрежным, но милым пучком растрепанных после сна волос, каплей туши и блеска для губ, я чувствовала себя почти человеком.
Я не успела опередить Натана, он уже устанавливал усилитель и микрофон в углу помещения, где по средам сидит ведущий викторины Даррен.
– Привет! – Я направилась к Натану, подключавшему провода к электричеству.
– Здорово! – сказал он, выпрямляясь. Он сверкнул широкой улыбкой и прикоснулся к своей коричневой ковбойской шляпе. – А я думал, где ты. – Потом он присвистнул. – Похоже, ты сегодня неплохо загорела, подруга.
Я взглянула на свои голые руки, приобретшие заметный розовый оттенок. И когда я красилась, я заметила, что на носу и щеках у меня тоже появилась розовая полоса.
– И это после крема с СПФ 50.