Когда оба байкера повернулись, отвесил шутливый полупоклон и пошёл навстречу, изображая самую добродушную из возможных улыбок.
— А муж — здесь, не переживайте.
Пройдя несколько шагов, остановился, и изобразил на физиономии лёгкое расстройство.
— Только послушайте, господа. Имейте совесть! У нас места в багажнике столько нет, вас всех туда складывать… Там и так уже одно тело лежит! Вы все просто уже не влезете. Ну разве только… По частям.
— Дорогой, ну зачем ты так сразу — тело, по частям…
Яра тут же, с ходу, подключилась к моей игре, всё так же продолжая покачивать ножкой, с искренним любопытством поглядывая на происходящее и широко улыбаясь. Похоже, она совсем-совсем не волновалась.
Первым из кожаной парочки отмер блондин.
— Слушай… Муж. А ты не много на себя берёшь-то? Не боишься, что мы тебе сейчас бока-то помнём, да кости-то переломаем? За такие шутки?
В это время толстенький смотрел на меня не отрываясь — насколько можно было об этом судить, конечно, ведь за тёмными очками я его глаз не видел. Но это продолжалось недолго — внезапно он отмер, и, нарочито медленно подняв руку, дотронулся до товарища. А когда тот с удивлением посмотрел на всё это, поднёс палец к губам и громко цыкнул:
— Т-с-с-с!
— Эй! Ты чего, Мюллер?
Но толстяк его проигнорировал и вопросительно посмотрел на меня, кивнув в сторону холодильника с напитками.
— А можно… Можно я пивка возьму?
— Да бери, конечно.
Опять же нарочито медленно подойдя к холодильнику, Мюллер поднял кулак и обрушил его на прозрачный пластик. Повторив процедуру несколько раз, проделал дыру в материале, который по идее должен был быть вандалостойким, и, запустив руку внутрь, достал запотевшую бутылку. Открыв её об угол холодильника, так что крышка отлетела в сторону и покатилась по полу, отсалютовал в нашу сторону, тут же приложился и высадил едва ли не половину. После этого утёр губы рукавом кожаной куртки, посмотрел долгим пристальным взглядом на Яромиру, потом снова на меня.
— А говорили-то, что вы княжне голову оттяпали…
Сказав это, он сделал ещё один солидный глоток. Зажмурился, потряс головой, и снова уставился на меня.
Признаться, я удивился. Хотя… А чему, собственно? Электронную начинку очков почувствовал почти сразу. Видимо, толстяк как-то догадался активировать нужную функцию и блокировал маскирующую мою реальную внешность голограмму. А после осознания, кто я такой, дойти до остального было уже несложно. Тем более, физиономию моей супруги тоже могли засветить в каких-нибудь новостях…
Этому оставалось только поаплодировать, что я и сделал, несколько раз хлопнув в ладоши. Но всё-таки не удержался, чтобы не поправить толстяка:
— Во-первых — не княжне, а княгине, — на этом месте Яра гордо подбоченилась. — Во-вторых, не оттяпал ей никто голову — вон она сидит, вся и целиком. В-третьих… Больше слушайте, что там говорят! Говорят — что кур доят. А в четвёртых, дайте-ка сюда ваши коммуникаторы.