Рахиль (хохочет). Ну, так можно жить? Голый он побежал на улицу тереть тело снегом. Может, с божьей помощью он уже начнет бегать по улицам и бить окна? Может быть, его увезут в Винницу в сумасшедший дом и мы от него избавимся?
Злота (продолжая улыбаться). Ах, Рухл, что ты говоришь?.. Ну, он физкультурник…
Рахиль (смеется). Хороший физкультурник… Бегает с гоями купаться на речку в проруби… Физкультурник… И Рузе не стыдно перед городом за такого мужа… Физкультурник. Вот так вот он делает. (Выбрасывает вперед руки и сжимает пальцы, кривит лицо, надувает щеки.) Вот так вот… Хопт ды флиген… Вот так вот… Ловит мух…
Злота. Ша, Рухл, зайди-но сюда… Вот он уже идет назад.
Рахиль заходит в маленькую комнату. Слышно, как хлопнула дверь, и вбегает Миля с красным, мокрым телом. В руках его комки снега, которыми он трет тело, кряхтит и поет: «Румба, закройте двери, румба, тушите свет, румба, да поскорее, румба, терпенья нет…»
Рахиль. Злота, не смотри, а то ты простудишься.
Злота. Ша, Рухл…
Миля выбежал на балкон и поет там.
Рахиль. Злота, что ты скажешь… А лиделе… Песенка… У него нет терпения…
Злота. Перестань, Рухл. Это песня такая.
Миля вбегает, покосился на дверь в маленькую комнату, но ничего не сказал. Звонок.
Рахиль. Вот я открою. (Идет и возвращается с Гариком.) Ну, где ты был, Гарик?
Гарик. Какое твое дело?
Рахиль. Что мне до тебя за дело… У тебя есть папа и мама… Если они тебе ничего не говорят, так что я буду говорить.
Гарик. Баба, закрой пасть.
Миля (продолжает делать зарядку). Гарик, перестань грубить.
Гарик. А чего она лезет?
Рахиль. Зачем ты мне нужен, чтоб я лезла? Лучше выйди-ка и раздень в передней пальто и шапку. Чего ты идешь в комнату в пальто?
Гарик (кричит). Это не твоя комната, твоя комната та маленькая, иди туда и закройся.
Рахиль. Закройся сам… Ты ж понимаешь, это его квартира.