Появилась сестра.
— Мальчик, выйди из палаты. Сейчас начнется обход…
— Я дам телеграмму и вернусь, — сказал мальчик, — я сразу вернусь к тебе.
— Наклонись, — сказала мать.
Мальчик наклонился, и она поцеловала его в щеку. Губы у нее были шершавые и горячие.
Он вышел на улицу, и автобус подошел очень быстро, остановка была прямо против больницы.
«Все в порядке, — подумал мальчик, — теперь лучше, чем полчаса назад, когда я шел и ничего не знал».
В автобусе было жарко, и мальчик снял варежки и расстегнул крючок воротника. Тогда стало холодно, и он снова застегнул крючок, а руки сунул в карманы.
Он сошел на площади, где по-прежнему стояла старуха, торгующая рыбой, и вдруг почувствовал голод, купил коричневую печеную рыбу и понюхал ее — она пахла чем-то незнакомым, — и, идя через площадь к дому с башенкой, где была почта, силился вспомнить, как подошел к старухе, о чем говорил и сколько заплатил за рыбу.
Он потянул к себе тяжелые двери почты, и за ними была короткая лесенка винтом к другим дверям. А за теми дверьми комната, перегороженная деревянной стойкой.
Почтовые окошки заслоняли чужие спины; куда бы мальчик ни подходил, он всюду натыкался на спины.
— Ты чего? — спросил какой-то мужчина. — Чего ты здесь путаешься?
— Мне телеграмму дать, — сказал мальчик и, вспомнив, что никогда в жизни не давал телеграмм, добавил: — Вы мне напишите телеграмму.
— Подожди, — сказал мужчина, — сядь, не путайся под ногами.
Мальчик присел на стул и отщипнул кусочек рыбы. Под коричневой кожицей она была очень белая и не соленая. Потом он посмотрел в окно и почувствовал беспокойство: начинало уже темнеть.
— Тетя, — сказал он женщине в платке, — напишите мне телеграмму.
— Какой нетерпеливый! — сказал мужчина. — Ну чего тебе? Какую телеграмму? — И взял телеграфный бланк.
— Мама заболела, лежит в больнице, — продиктовал мальчик, — дед, приезжай.
Мужчина и женщина посмотрели на мальчика.
— Ох, народ мучается, — вздохнула женщина, — ох, страдает народ…