«Она принадлежит ему», – снова и снова говорил он себе, утыкаясь взглядом в белые барханы и взрыхляя снег когтями, как взбешённая кошка.
– Дань? – Артем присел рядом, делая вид, что не замечает алых разводов. – Когда начнём?
– Сейчас, – скорее выдохнул, чем сказал парень. Поднявшись, он увидел, как на ладони расползается кровавое пятно.
«Надо же», – сжав с силой кисть, юноша не почувствовал, как отросшие когти вспороли кожу. Ощущение боли исчезло, вместо неё в груди расползалась щемящая тоска. Взор против воли снова метнулся к снеговику, который петлял вокруг девочек, пытаясь согреться.
«Ещё немного и она запляшет», – приятные воспоминания яркими образами заиграли в сознании. Тогда он силился не расхохотаться, наблюдая, какие па выделывает девушка. Кривил губы, прикусывал язык, но пару раз все-таки не сдержался. Повезло, что звук топора скрыл прорвавшийся наружу смешок.
– Заканчивай это, – ладонь друга взлохматила волосы, осторожно пройдясь по макушке.
– Что именно? – Данила чувствовал, как нарастает внутри напряжение, а воздвигнутая им стена, о которую бьются чувства, вот-вот взорвётся под их натиском.
«Не лезь ко мне, – просили голубые глаза. – Оставь в покое». Но Артем не внял предупреждению и продолжил:
– Она не твоя девушка.
– С хера вы это говорите? – зарычал парень, и острые кончики клыков показались из-под верхней губы. – Мне что и смотреть нельзя?
Столько лет он был никому не нужен, но сейчас все внезапно вспомнили о его существовании и стали лезть к нему со своими указами «Не смотри, уходи, не приближайся».
– Не таким взглядом.
– А что с ним не так? – Данила потянул в сторону друга, подальше от игроков, которые заметили, что их командир взбешён.
Он отчаянно пытался успокоиться, но мысль о том, что даже Артем примкнул к этим людям, выводила из себя. Даня мог понять почему переживает Алефтина, смириться с её попытками влезть в его жизнь. С тем, что отец давно променял его на службу, и лижет пятки Елисею.
Но мать… когда мать попыталась с ним поговорить о том, что нужно уйти, оставить на время Нину и Костю в покое, он почувствовал, как сердце болезненно сжалось.
«Только не ты, – захотелось взвыть в тот момент, но сдержался. – Только не ты».
Он сбежал из дома в тот вечер, обернувшись белым исполином, который яростно потрошил стадо оленей, вымещая на них свою злость. Алые цвета расцветали на белоснежном полотне то тут, то там, и вскоре лишь они свидетельствовали о чудовищном пире.
«Кто я? – омывая руки в реке, спрашивал себя юноша, разглядывая в отражении кровавое лицо и жёлтые глаза. – Где мне быть?»
Но никто не мог дать ответ. Алефтина величала его Проклятым, а Костя…
«Видит ли он во мне что-то большее, чем оружие?» – задумался Даня.
ebooksa