Деяние Луны

Не сразу она осознала, что жизнь в семье Орловых разрушает её маленькое счастье, то, что, не успев распуститься прекрасным цветком любви, уже обросло бурными ссорами.

И тогда Валентина бросила на карту всё, предъявляя жёсткий ультиматум мужу, желая вызволить того из крепких объятий матери.

«Чего ты хочешь? Жить со мной вожаком или быть вечно её шавкой? Она же тебя даже бетой не считает!» – кричала Валя, вспоминая, как та ставила ей в вину и королевскую кровь.

Как же, наследие предков передаётся лишь по мужской линии, значит её невестка такая же полукровка, как и все, если не хуже. Ведь в отличие от многих, она росла в замке, где любая прихоть юной госпожи сразу исполнялась. Так стоит ли ждать чего-то хорошего от молодой приживалки?

И они уехали, бросив опостылый дом, правда, напоследок, забрав с собой огромный ящик, подарок Марьи Владимировны, которая, наверняка, знала, что их столетняя вещь никак не впишется в новый дом. Как-никак вкусы у поколений были разными, и юная девушка предпочитала мрачным тонам тёплые, нежные расцветки. А этот шкаф стал кусочком дома Орловых, который нахально внедрился в её пристанище, напоминая о своенравной женщине и добром, но слегка глуповатом отце супруга, что часто шёл у неё на поводу, не в силах совладать со своей самкой.

Да… много раз она молчаливо поощряла тягу детей к разрушению, которые будто чувствовали мамину неприязнь к этой вещи и всячески пытались сломать её, покушаясь то на стеклянные двери, то на нижние полки, используя их часто в своих играх, не жалея даже книг, что Валентина трепетно собирала всю жизнь, мечтая о собственной библиотеке.

Возможно, именно они и спасли шкаф от печальной участи, превратив его в хранилище знаний и тайн, которые прятались от чужих глаз внутри единственной закрытой полки. Этот ящик Пандоры был опасен для всех, он мог искалечить судьбы многих в деревне, включая и Валину, и потому она охраняла его, боясь, что однажды они оба надломятся от такого бремени.

– Как тебе Нина? – попытался расшевелить супругу мужчина, приметив, как затуманились очи, обратившись вглубь себя. – Хорошая девочка, правда?

– Да, – женщина скривилась, вспоминая, какую сильную ярость испытала при мысли, что её дети станут причиной гибели этого весёлого существа, что их дыхание затушит лампаду жизни.

«Это почётно», – внушали ей с детства, будто зная, что однажды малыши принцессы столкнуться с проклятьем лицом к лицу, неся в себе его силу и имея возможность сохранить тех, кого не поразили древние корни, выпуская семена зла во чрево будущих матерей.

Плоть от плоти, кровь от крови, все они были детьми первенцев Ульвальда, но лишь королевский род являлся хранителем его крови, и потому только он мог спасти расу от вырождения, давая надежду на следующее поколение.

Правда цена за это была непомерно высока. Боги не знали жалости и требовали равноценный обмен, от которого порой хотелось взвыть, понимая, как бессильны твои желания против воли небес.

Жизнь за жизнь. Может это и справедливо для кого-то, но не для Валентины. Ведь теперь её детям придётся расплачиваться за то, чтобы будущие потомки появились на свет, а не сгинули во мраке вместе с обезумевшими предками.

– У неё красивые глаза.

Может, повезёт, и в этот раз хоть что-то перейдёт ребёнку в память о матери, дабы глядя в изумрудные глаза они, как и вся деревня, помнили о несчастной жертве.

«Она уже меняет наши жизни, хотя только появилась», – пронеслось в её голове, когда она перебирала в памяти прошедший ужин.

– Как тебя нашёл Костя? – спросила Валя тогда у девушки, сгорая от любопытства. Ведь каждый случай был уникален, а тут не просто слияние двух оборотней, а человека, того, кто никогда не должен был появиться на их территории, и уж тем более не быть почётным гостем за ужином.

«Почётной жертвой», – мысленно поправила она себя, разглядывая суженую сына, которая сияла, как утреннее солнце, рассказывая о своей семье. Ямочки на её щеках то появлялись, когда во взгляде проскальзывала детская радость, вырываясь наружу весёлым смехом, то исчезали, придавая смуглому лицу строгое выражение.

– Не знаю.

– Мам, ты же видела труп замёрзшего животного? – внезапно удивил её Данила, вклинившись в разговор. Он раньше никогда так не делал, предпочитая уединяться в собственных мыслях, отгораживаясь ото всех не только дальним углом стола, но и задумчивым взглядом, который вечно блуждал за окном.