«Интересно, а родители в курсе, что их сынок всю ночь где-то шатался?» – промелькнуло в мыслях, когда горячий поток устремился на пол, наполняя огромную ванну. Я прекрасно понимала, что не имею права спрашивать «Где он был?», и уж тем более требовать ответа, но почему-то хотелось знать.
Эта мысль точила меня изнутри, будто термит древесину, пробираясь сквозь доводы рассудка, подкидывая воображаемые идеи, которые, будучи реальными предположениями, могли только злить.
И что бесило ещё больше, так это моя реакция на него.
«Дура! – рука яростно опустилась в воду, посылая брызги на стену, пол и лицо, – Какая же я дура!»
С каждым часом становилось только хуже. Не могу сказать, что глупею, нет, просто мысли, что роились в голове, были мне чужими. Одни, словно кроты выползали из глубины, намереваясь опять вступить в бой, а другие… да, с этими я была не знакома. Они внушали мне страх своими дикими желаниями, и, казалось, принадлежали другой воле.
«Мы оба не в себе, и эта ночь прекрасно это доказала».
Она швыряла нас в разные состояния, заставляя, то сыпать бранью друг на друга, то, после секундной борьбы, прижиматься телами, пытаясь противостоять странному притяжению, что заставляло искать повод коснуться, хоть вскользь, чужой кожи.
Правда, нужно отдать должное Косте. В отличие от меня, его ярость была более продуктивной, холодной, как лёд, но не менее опасной. Он легко пресекал всё, что могло нанести вред ему или этой драгоценной комнате, не давая моему гневу разгуляться и с насмешкой снося обидные слова.
Цитрусовый аромат заполнил ванну, мыльными пузырями собираясь в белоснежные замки, которые таяли от сильного жара, прячась там, где стремительный поток не мог их достать.
Они оседали на напряжённых плечах, сливаясь с каплями воды, которые тянули пузыри вниз, скатываясь по позвонкам к ягодицам.
Туда, где ещё недавно гуляли его руки, обрисовывая изгиб бёдер сквозь махровую ткань.
Мне так хотелось вытравить эти ощущения с тела, из памяти, забыть стремительное движение, которое заключило в горячую клетку, заломив руки и крепко прижав к груди.
«Ненавижу, – это слово прижилось в моём сознании, плотно переплетаясь с образом сероглазого парня, наполняя каждый слог бессильной яростью перед собой, – как же я тебя ненавижу!».
Пальцы яростно впивались в мочалку, растирая кожу до красноты, будто желая сорвать её и оголить мышцы. Сделать всё, что угодно, лишь бы избавиться от жара, который невидимыми отпечатками вжился в тело.
Не знаю, подозревает ли Костя, какой разлад вносит в моё сознание своим присутствием, как ломает то, над чем я старалась годами.
Порой мне казалось, что да. Что блеск в глазах и насмешка появлялись на лице специально, будто стараясь ещё больше раззадорить мои нервы, дабы усилить борьбу между разумом и сердцем.
«Истеричка! – тихо прошептала я слово, которое повторяла не раз, когда он в спешке покинул свою комнату. – Трус».
Да, я тоже боялась, как и он. Не в моей натуре кидаться на парня, имея при этом минимум одежды, да и с максимумом я тоже не особо бойкая.
Но ведь это не повод убегать из дома, как последняя мямля, и слоняться неизвестно где?!
Или он так каждую кидает, когда понимает, что девушка не желает оголяться перед ним, выставляя своё тело напоказ?
ebooksa