— ...Если мы провернем эту сделку, получим охрененную прибыль! — Радостный голос соседки заставляет отвлечься от собственных мыслей. — Я тогда сто процентов останусь в банке, еще и откушу у этой кикиморы Макеевой часть ее управления…
Все ясно! Алиска опять воюет за место под солнцем, у нее, кстати, это неплохо получается всегда. Сегодня даже ни слова про рыжее божество.
— Как там Кир?!
Вот черт! Сглазила.
— Да никак. — Ставлю перед ней чашку эспрессо, а рядом кладу кусочек черного шоколада. — Мотается по делам, я его почти не вижу.
В целом правда.
— Баб по-прежнему много вокруг? — Алиска не оставляет тему.
— Ну а как ты сама думаешь? — Сажусь напротив и делаю маленький глоток.
— Главное, чтобы никого серьезного не было. Чтобы не влюбился вдруг.
Я поперхнулась.
— Алис, ты говоришь о Кирилле. Какое «влюбиться»?!
— На днях сдам проект, и будет немного посвободнее, — задумчиво тянет слова соседка. — Вот тогда и нагряну к нему.
Алиска мечтательно улыбается и, к счастью, не смотрит на меня.
Первая половина дня в салоне проходит как обычно: снующая вокруг Габи, пара-тройка клиентов, не совсем понимающих, что им нужно. Заглянул Гоша, который почти неделю не появлялся у нас. Рыжего нет.
Утром, почти сразу после того, как ушла довольная Алиска, Кирилл прислал голосовое сообщение. «Доброе утро, моя фея! Как спалось без меня? Мне — хреново. Извини за Дудкина вчера… Слушай, я буду днем, никуда не уходи, ладно?»
Не знаю, когда он приедет, поэтому почти не отхожу из офиса, а вот Габриэлла опять убежала курить с девчонками. В магазине никого, кроме меня, нет. Зная свою напарницу, я точно уверена, что минут десять ее не будет. Так что могу использовать это время с пользой. Давно нужно было дать ответ. Ведь я все для себя уже решила.
— Здравствуй, Майя.
— Привет, пап. Я подумала о твоих словах. Ты прав насчет Любы и ее будущего. Время идет, скоро она будет понимать намного больше. — Я замолчала, и в телефоне повисла тишина. — Надо найти Эмму и поговорить с ней серьезно. Если она добровольно откажется от родительских прав, я заберу Любу уже официально.
Снова молчание, я знаю, отцу тоже нелегко. Для него Эмма всегда была маленькой копией мамы, и относился он к ней так же снисходительно, как и к своей жене. Эмма выросла избалованной, без четких принципов в жизни, без стержня внутри, легкомысленной и ветреной. Папа чувствует ответственность за то, какой она стала. Но чувство вины сейчас не лучший советчик. Свой выбор Эмма сделала.
— Я знал, что ты решишь именно так, не сомневался. — После долгого молчания голос папы звучал неестественно громко. — Но с Эммой и правда нужно поговорить. Я сам с ней поговорю.
ebooksa