– Послезавтра вечером. Спасибо, Крис! – обрадовалась она.
– Не за что, – а ведь ещё месяц назад она бы и не стала спрашивать у меня разрешения, тем более звать с собой. – Слушай, я хочу съездить в город. Ты как?
– Отлично, пойду переоденусь.
***
В Росберне мы были примерно через час. Как всегда, проехали мимо супермаркета на окраине, затем по главной улице вдоль университета Росберна, и остановились на светофоре перед большим перекрёстком.
Справа от нас на тротуаре сидели двое детей, третий, выглядевший самым старшим, тихо пел песню о приближающемся Дне независимости США. Кто-то проходил мимо, кто-то кидал в шапку, лежащую на асфальте, немного денег. Моё внимание привлёк толстый мужчина, поглощающий, скорее всего, не первый за сегодня гамбургер. Такие, как он, никогда не подают милостыни. Ну да, вот зевнул, почесал живот, откусил ещё кусок и пошёл себе дальше. Или нет?
– Мелани?
– Надо же. Правда, потянулся за кошельком, – произнесла я вслух.
– Кто?
– И судя по выражению детских лиц, сумма была немаленькая.
– Значит, в этом мире ещё не всё потеряно, – поняв, в чём дело, констатировал Кристофер и нажал на педаль газа.
– Ты так не веришь в людей? – спросила я.
– Наоборот. Если ты снова задействуешь способность видеть свет душ, то увидишь, что добрых людей в мире гораздо больше, чем злых. В том числе и тот мужчина, пусть он и выглядит таким неприятным внешне, в глубине души очень даже сердобольный. Мелани, за свою жизнь я видел многое, но могу тебе сказать, что в людей я верить не перестану. И ты тому живое подтверждение. Согласна?
– Угу, – улыбнулась я и снова посмотрела в окно.
Улицы мелькали одна за другой. Ещё через пару перекрёстков Крис затормозил и стал искать место для парковки.
– Давай остановимся здесь, я схожу в магазин. Подождёшь меня или со мной?
– Подожду. С тебя мороженое.
– Замётано! – радостно ответил он и отстегнул ремень.
Не знаю, удивился ли Крис, что я отказалась идти с ним, но мне вдруг захотелось просто выйти из машины и осмотреться по сторонам, будто что-то звало меня.
Недалеко от нас, вниз по улице, стоял дом, точнее, то, что от него осталось. Крыши в нём уже не было, а обугленные стены едва удерживали вес второго этажа. Стёкла были выбиты огнём и лежали мелкой россыпью по всему двору, перемешавшись с черепицей и вещами хозяев. Среди головешек я увидела разбитую фотографию – девушка с косичками, на вид немного младше меня. Я погладила пальцами портрет и поставила его на крыльцо дома.