Язык парня выводил витки, круги, чертил огненные дорожки порока. А во мне так и разрывались два абсолютно противоположных желания: разбить о его голову вазу потяжелее или отдаться со всей страстью.
Тело помнило, как хорошо с ним было, как томительно, как я впервые оказалась так близка к оргазму.
– Ты обещал не приставать!
– И не пристаю! – Макс потянул губами за вершину соска, потом за другую, тяжело дыша.
Ткань шорт совершенно однозначно натянулась ниже пояса, но парень не отрывался от груди, и, когда последняя капля вина с моей кожи пропала на его языке, он отстранился.
Взгляд пожирал меня без остатка, способный сжечь деревню дотла одной только высеченной искрой.
Внезапно Макс отпустил одну мою руку и схватился за замочек молнии сарафана на спине. Потянул вниз, и по ногам скользнула одежда, ворохом собираясь у ног.
– Оно грязное, – сказал сводный братец, потянул меня за собой в комнату и остановился только у своего чемодана.
Туман желания стал рассеиваться из головы, и не успела я убежать, как мне на голову опустился тугой ворот футболки.
Его футболки!
– Вот так-то лучше! – Макс игриво шлепнул меня по попе, прикрытой черной тканью его одежды, которая мне доходила до середины бедра. – Тебе идет!
И, насвистывая, пошел на кухню, будто позабыв обо мне.
– Ты куда? – удивилась я.
– Есть. А ты? – невозмутимо раздалось из кухни.
А у меня перед глазами до сих пор плыли круги желания.
Даша! Какой ужас! Как ты себя ведешь?
Ты не заслуживаешь быть с Антоном! Ты – изменщица!
– М-м-м, как вкусно! – донесся довольный голос Макса. – Если не придешь, я все съем сам!
Я закрыла глаза, чувствуя себя подлой по отношению к Тоше. Подлой и извращенной!
А сводный демон и рад стараться, почуяв мою слабину.