Несколько минут мы перебрасывались ничего не значащими фразами, пока мама порхала вокруг, накрывая ужин. Но стоило ей ответить на звонок, как отчим мгновенно перестроился:
– Даш, сможешь начать с завтрашнего дня? Антон тоже выходит. Маме скажем, что ты по просьбе руководителя вносишь коррективы в диплом. Не надо ее волновать.
– Хорошо. Как раз хотела об этом поговорить…
– Помнишь, о чем мы с тобой договаривались? Постарайся быть непредвзятой. Я очень на тебя рассчитываю. Думаю, если все пойдет как надо, то мы либо убедимся, либо снимем подозрения за несколько дней.
– Так быстро?
– Не думаю, что Антон будет тянуть, если ему что-то действительно надо. Это не в его же интересах.
Отчим говорил так убежденно, будто уже поставил на моем парне крест.
– А где Макс? – внезапно спросил отчим.
Мама, заходя, услышала последний вопрос и нараспев напомнила:
– Забыл, что он уехал на несколько дней к друзьям? Уже соскучился?
– Я пойду. – Яя встала из-за стола.
– Но ты не поела!
– Хочу спать!
В расстроенных чувствах я ушла в комнату, чувствуя, будто у меня внутри такой бардак, будто все смыло цунами. Какие-то колкие осколки подозрений, обрубки недомолвок, испорченные воспоминания.
Нет, нужно срочно провести генуборку с помощью правды. И я безумно рада, что можно начать завтра же, не откладывая. Иначе я бы сошла с ума!
Сказать, что Антон был удивлен, увидев меня в компании отчима, – значит ничего не сказать.
В первые десять минут он настолько погрузился в ознакомление и подробности обустройства, о которых ему рассказывал помощник дядя Вовы, что два раза прошел мимо меня и не заметил. Только когда я встала и пошла к кулеру, его взгляд зацепился за меня, проскользнул дальше, а потом снова вернулся. Глаза расширились, лицо вытянулось от удивления, сам он подскочил, меня в стороночку отволок и спросил:
– Ты что здесь делаешь?
– С дипломом заканчиваю. Руководитель сказал поменять кое-какие данные, – рассказала заготовленную легенду. – Ты что шепчешься, будто меня тут быть не может? Так удивлен?
– Просто не ожидал увидеть. – Тоша поправил галстук и обеспокоенно спросил: – Как я выгляжу?