– У вас всё нормально? – спросила я сразу же.
– Да, конечно, просто телефон оказался разряжен, когда ты позвонила, как только мы добрались до мойки и забрали машину, я сразу поставил его на зарядку, мы сейчас поедем домой, – я услышала вменяемую причину скинутому вызову и беззвучно усмехнулась сама себе.
– Ты Соню-то накормил? Вообще надо было меня разбудить, – для ребёнка это не самое интересное занятие.
– Она поела два раза, – с притворным возмущением, ответил он.
После разговора с Никитой, я окончательно убедилась, что все мои недавние домыслы, были откровенным бредом.
Стоя на лоджии, я вспомнила, как он прижимал меня к себе ночью, даже и не думая воспользоваться моим состоянием. У меня было такое чувство, как будто Никита лучше знал, что надо делать, чтобы меня успокоить.
Впервые за много лет, после разлуки с ним, мне снова стало уютно и спокойно на душе.
Чтобы не стоять без толку, я решила сходить в душ, пока они едут.
7. Никита.
Выключив будильник, я продолжал лежать на кровати и вспоминать прошедшую ночь.
У меня созрело чувство, что Светка специально ради Яны приходила, к дочери она уже давно интерес не проявляла.
О том, кем я представлялся в глазах Яны, мне даже думать не хотелось, раз уж она поверила, будто у меня с этой дурой что-то может быть.
Переключив свои мысли на грязную машину и потерянный телефон, я медленно поднялся, даже примерно не зная, с чего начать.
Сонька уже не спала, я это понял по доносившимся звукам из зала, она мультики смотрела.
– Привет, Соня! – оперевшись на дверной косяк, я поздоровался с дочкой.
– О, папа! – обрадовалась она, когда увидела меня. – Ты где так долго был? – спросила Сонька, смешно нахмурив брови и уже не обращая внимания на мультики.
– Дядя Слава забуксовал в грязи и попросил ему помочь, я хотел по-быстрому, а получилось долго, – ответил я, сев рядом с ней на диван.
– Яна весь вечер была грустная, её даже мультики не развеселили, – рассказала мне Сонька с серьёзным видом.
– Да, я хотел позвонить Яне, но оказалось, что я телефон потерял, – оправдался я, как смог. – Ты, наверное, голодная? – спросил я.
– Я ела творожок, – ответила она важным тоном.