Дом на Сиреневой улице,

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ну, точно бандит! Глянь-ка, какой хмурной, да машина вона какая! Дюже бохатая!

– Да-да! Анька вон из сто шестнадцатой видала его квартиру – зеркала до потолка да прихожка дорогущая. И живет один! Ворюга.

***

Мерседес ворвался на парковку, не останавливаясь на КПП: эту машину знали. Резко остановился у четырехэтажного желтоватого здания областной больницы. И уже через несколько минут молчаливый брюнет ворвался в отделение хирургии, где его встречали люди в белых халатах:

– Женщина. Шестьдесят четыре года. ДТП. Гематома головного мозга. Пульс едва уловим.

– Не моя смена же – я ночью в детском оперировал, – недовольно поморщился брюнет.

– Да-да, Даниил Сергеевич, знаю. Я ведь сказал по телефону, что кроме вас некому. Васильев в отпуске, Шулин, Ильичев и Миронов на операциях, а до Селезнева не можем дозвониться.

Данила раздевался прямо на ходу. Подготовившись, он подошел к операционной и краем глаза увидел тоненькую девушку, сидящую рядом.

– Кто пустил? – голос хирурга звучал недовольно.

Девушка поднялась: заплаканные глаза, бледное лицо.

– Там мама. Спасите… – девушка не договорила.

– Ты?! – на секунду врач застыл на месте: перед ним стояла Лиза. Даже горе и испуг не портили ее молодость, свежесть и красоту.

Зайдя в операционную, Даниил Сергеевич остановился. Женщина на столе умирала – на экранах пульс совсем слабый, нитевидный. Но врач будто был не здесь. Перед его глазами мелькали недавние картинки, ударяя в сердце: смех, музыка, короткое красное платье, аромат и тепло молодых губ. «Что ты делаешь, Лиза?» Собранные чемоданы. Упрек и боль в глазах Риты. Неотвеченные вызовы. Фотография, присланная другом.

Женщина вдруг захрипела едва слышно, вернув Данилу в реальность. Он вздохнул и приступил к операции.

– Скальпель! Зажимы!

Даниила Сергеевича Глухова часто называли хирургом от Бога. Он оперировал в основном в детской больнице, но работал также и во взрослом отделении – по большей части на трудных случаях. Его пальцы будто сами вели хозяина, зная, куда нажать и где резать. Во время операции они словно сливались с лежащим на операционном столе пациентом и действовали безошибочно. Число спасенных людей давно перевалило за тысячу.

Он вышел через четыре с половиной часа. С родственниками никогда не разговаривал – не его сфера. Неожиданно врезался в Лизу и поморщился.

– Спас… – прохрипел он.

– Господи, Даниил Сергеевич! Благодарю вас! – Лиза бросилась к спасителю и прижалась к его груди заплаканным личиком. – Как же вас благодарить? Вы маму спасли. Она одна у меня осталась. Совсем одна. Я так испугалась: думала, что сердце от боли и страха разорвется!

– Отблагодарила уже! – глаза Данилы зло сверкнули, пуская молнии в сторону блондинки. – Ты поэтому на женатых мужиков кидаешься? Потому что одна? А может, ты одна именно потому, что не видишь никого вокруг? Не думаешь о других людях? Сердце у нее чуть не разорвалось! Боится близкого человека потерять… А твой поцелуй жену у меня забрал. И детей. Я Тему не видел уже три месяца. Она не верит. Рита не верит, что у нас с тобой ничего не было! Да я и сам бы не поверил…