Пятый дом на Цветочной находился через квартал. Воровато оглядевшись, Лёха привычно запустил руку в водосток, пошарил, и незаметно опустил в карман обезболивающее. А в водостоке теперь лежала бумажка с одобренными кредитами на запрошенную барыгой сумму. Клиентом Лёха был проверенным, и друг друга стороны не кидали. Как-никак, с 15 лет ими пользуется.
Повсюду в городе, даже в стойлах, мигала раздражающая реклама, а призывные голоса с голографических плакатов предлагали приобрести всё и сразу. И желательно не один раз. До дома он добрался к 11 вечера. Нога совсем разболелась и скрипела даже в состоянии покоя. Пока ковылял, сделал запрос в медцентр, но результат не обрадовал. Ему не одобрили кредит даже на осмотр у врача, не говоря уже о лечении перелома. Добравшись до своего загаженного подъезда, он поднялся на второй этаж и открыл дверь. «Своя квартира» — архаика столетней давности. Поскольку золотые поголовно живут в кредит, позволить себе невероятную роскошь, вроде квартиры, у них не было никакой возможности. Инсулы просто принадлежали какой-нибудь корпорации или кисену, которые и сдавали в аренду метры в квартире.
Когда Лёха под стол ходил, дедушка, которому тогда было 46 лет, рассказывал сказки на ночь о том, что когда-то люди могли себе позволить купить квартиру только для себя и своей семьи! Лёха же вынужден делить небольшую однушку с ещё двумя десятками таких же золотых, как и он. Пока одни работали в дневную смену, голые стены оглушал храп тех, кто пришёл с ночной. Затем менялись нарами.
Сегодня Лёха опоздал и пришёл на целый час позже обычного. Все уже давно пускали слюни в подушки, а штын стоял такой, что не помогало даже настежь открытое окно и запах свежей еды из общей кухни. Услышав приглушённый голос рекламы, Лёха поморщился: и здесь от неё не скрыться. Он покосился в сторону закрытого простынками угла, за которым спала семья Адыгбаевых с двухлетним дитёнком. Семейные всегда отделялись занавесками. Кое-где между взрослыми на двухэтажных нарах сопели сироты, начавшие, как и Лёха, работать в раннем возрасте.
Наспех перекусив пластиковой кашей, Лёха присел на своё место в углу, и, поморщившись, вытянул ногу. Ближайшие пару недель он почти наверняка не сможет работать, следовательно, и платить за аренду койко-места. Впереди отчетливо замаячила перспектива выживания на улице. А с такими ранами на улице долго не живут… В памяти ещё свежи воспоминания о стае собак, напавших на него поздно вечером, когда он возвращался со смены. Спасла его случайная заброшка, на которую он от страха взлетел с такой скоростью, что до сих пор, иногда проходя мимо неё, недоумевал, как вообще возможно одним махом запрыгнуть на трёхметровую стену.
Потянувшись было за обезболивающими, он помедлил, а потом решил позвонить самому близкому человеку из всех. Сперва хотел старшему брату, но передумал, и набрал Юйлинь. Разговор получился недолгим и бессмысленным, так как подруга тоже ложилась спать.
— Это ты с кем, Лёх? — прошептал откуда-то справа Азамат, когда Лёха повесил трубку. У Азы были проблемы со сном, и он, приходя со смены, частенько не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок или играя во что-нибудь по нейрофону, чем и занимался сейчас.
— А, Аза, снова не спишь? — ни с кем, кроме подруги, общаться Лёхе не хотелось. — Да так, знакомая одна…
Он понимающе хмыкнул и предположил:
— Девчонка твоя? Серьёзно всё?
— Да какой там…
Лёха усмехнулся и провёл пальцами по небольшому сосуду, на который падал лунный свет, смешиваясь с мелькающими рекламными щитами.
— Слушай, Лёх, — замялся Азамат, заметив странное движение соседа. — Такое обычно не спрашивают, но… Это ведь то, о чём я думаю? Хранишь прах кого-то из твоих близких? Как и у всех, да?..
Личные вопросы в стойлах принято было задавать только близким людям, но Лёха не обиделся и кивнул:
— Да. Это то, что осталось от матери, — равнодушно произнёс Лёха и еле слышно задумчиво закончил: — Как и у всех…
— Что… с ней случилось?
— Умерла от пневмонии, а хоронить было дорого…
— А страховка?
— Не покрывала.
Азамат ненадолго замолчал, поискав глазами второй сосуд, и уже хотел было задать очередной вопрос, но Лёха опередил его: