Человек в Замысле Бога. Книга первая

Человеческая жизнь – не место самобытия филиоэденских существ. В общем случае и без особого приглашения они сами активности в человеке не проявляют.

При воодушевлении в человека филиоэденское существо остается жить в Филиоэдене, его же живущая в холостом режиме посмертная душа переходит в человеческую навигацию и становится потайным двойником. При этом потаенное сознание меркнет.

Посмертная душа, отработав свое в Филиоэдене, не возвращается в исходное состояние, а изменяется от навигации к навигации. Потайной двойник нагружен наследственностью от прежних навигаций. Наследственность эта никогда вполне не соответствует генетической наследственности.

В качестве Центра Управления внутренним миром человека потайной двойник вступает в управление не только от имени филиоэденского существа, но и от себя, по наследственной натуре. Наследственность потайного двойника – своего рода канва для создания авторской картины.

То, что потайной двойник человека несет в себе от прошедших навигаций, не память о прошлых жизнях, а род наследования. Память – пережитое мною. Наследственность – то, что пережито другими и внесено в меня. Память знаема, наследственность незнаема или трудно постигаема, хотя и действенна. Наследственность действует в незнаемости.

Посмертная душа и потайной двойник человека не знакомы с прошлым временем. Нет прошлого времени – нет памяти. Вместо памяти наследование. Наследование – память прошедшего, данная как настоящее. У человека нет взгляда в его породившие человеческие существования, но они есть в нем как наследование.

Есть наследственность по потайному двойнику от прежних навигаций, но нет памяти о них. Потайной двойник хранит нечто от прежних воодушевлений, воспоминания о которых крайне редко выходят в ночное, а тем более в дневное сознание человека. Бывает, что человек вдруг заговаривает на древнем языке, но так ничего и не может вспомнить о себе в предшествующей жизни.

Наследственность по потайному двойнику (вернее, по посмертной душе) – влияние прошедших навигаций посмертной души на свою новую, вновь создающуюся посмертную душу, с тем чтобы непротиворечиво включить ее в общее целое филиоэденского существа.

Наследственность по потайному двойнику (точнее, по авторской картине, создавшей воодушевляющуюся посмертную душу) есть наследственность особого рода, не заложенная при зачатии и не развитая в материнской утробе, а выкладываемая в процессе жизни, в пору формирования потайного двойника ребенка и дальнейшего их (человека и его потайного двойника) становления, вплоть до зрелой формы. Творческие потенции (и не одни они) в значительной мере определяются по наследственности потайного двойника.

Наследственность по земной плоти от отца с матерью индивидуально расцвечивает заданное посмертной душою. Человек во многом призван своей жизнью подтверждать качество и индивидуальность как вышедшей в очередную навигацию посмертной души, так и той, на которую работает авторская картина его жизни.

Моменты предопределенности человеческой жизни задаются сразу же с нескольких сторон: и по меткам предыдущих навигаций, и по воле филиоэденского существа, обращенной к свободной воле человека. Эта филиоэденская установка вводится непосредственно через высшую душу.

Карма предполагает достаточно жесткую зависимость последующего перевоплощения от предыдущего. И в нашем представлении в новой навигации есть наследственность от прежней. Но в общем раскладе мотивов жизни, управляющих человеком, такая наследственность несущественна, хотя бы потому, что потайной двойник, если специально не возбуждать его, не призывается в человека к активному действованию.

* * *

Мы говорим, и иначе не можем говорить, о перемещении посмертной души в Филиоэден и из него в человеческую навигацию. Это неизбежная условность. Посмертная душа всегда находится у того филиоэденского существа, которому она принадлежит, и никогда его не покидает. В отношении посмертной души точнее говорить не о перемещении ее, а о переключении с корня на росток и обратно. Филиоэденское существо как бы прирастает человеком, как корень ростком. Инстанции посмертной души устанавливаются в ростке (Структуре человека), не обрывая связь с корнем филиоэденского сущесва. Когда человек умирает, то посмертная душа остается на своем месте в корне. По смерти человек покидает свою посмертную душу и тем как бы высвобождает ее для посмертной работы над Произведением жизни. Посмертная душа, отрабатывая свое на филиоэденском материале, выявляет возможность и необходимость перевоодушевления в земную жизнь.

Без возможности перевоодушевления посмертная душа переходит в режим холостой жизни, существует в качестве оболочки, связывающей филиоэденское существо с филическим Космосом. Разъять такое существо, чтобы вынуть из него филическую инстанцию для воодушевления в земную жизнь, трудно или невозможно.

Человек является в продолжение всей цепи перевоодушевлений, но самой цепи нет, а есть предшествующий воодушевлению общий филиоэденский продукт этой цепи. Потайной двойник наследует прежние навигации не непосредственно, и не какую-то отдельно, а от той целостности своего филиоэденского существа, какова она есть на момент воодушевления.

В холостом режиме посмертная душа получает содержание филического времени от своего филиоэденского существа и, значит, должна выносить это содержание в человеческое существование, где оно накладывается на новое, генетически и астрологически обусловленное.

Утверждение, что человек живет в продолжение жизни филиоэденского существа, не условность. Филиоэденское существо как-то отпечатывает себя на холостой посмертной душе и, следовательно, на потайном двойнике человека. Через собственное лицо потайного двойника отдаленно проглядывает лицо предшествующей человеческой навигации и лицо вновь воодушевляющейся посмертной души.

Человек сам по себе, без потайного двойника, не в состоянии создать авторскую картину потому, что в человеческой жизни должна быть создана не любая авторская картина, а пригнанная к авторским картинам предшественников, обеспечивающих жизнь и рост одного и того же филиоэденского существа. Авторская картина нового Произведения жизни должна быть в комплекте, в симфоническом единстве со всеми остальными ранее созданными авторскими картинами. Все они собираются вокруг созданного чередой глубинных картин филиоэденского центра своего филиоэденского существа.

Вполне может быть, что каждая авторская картина придает посмертной душе свою особую струю времени. Посмертная душа живет в разных струях, сюжетах, музыках, узорах филического времени, соответствующих составляющим ее авторским картинам. Все вместе они связаны в симфонизме времени тела своего филиоэденского существа.