Правило параллельных

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ты! — Женя ударила кулаком по ребрам мужчины, да так, что завтра, возможно у него появится отменный синяк. — Зачем ты играешь с ее чувствами?! — еще один удар, только теперь в грудь. — Да я тебя уничтожу за это!

— Да успокойся ты! Лучше расскажи мне, что с ней случилось? Почему она меня игнорирует?

— Не скажу, пока ты не скажешь мне, что чувствуешь к ней, — девушка нисколько не шутила. — Немедленно!

— Я не знаю! — Гордей отпустил Женю, а та перестала его бить. — Не знал, до того поцелуя. Я не люблю врать и играть чужими чувствами, но и говорить, что между нами ничего нет — не буду. Если я быстро отвечу на твой вопрос или скажу то, что ты хочешь услышать — это будет ложью.

Мужчина облокотился о стену рядом с подъездной дверью, выдувая клубы пара изо рта. Он смотрел на ночное небо и надеялся, что хоть там он найдет ответы на свои вопросы, но, к сожалению, кроме звезд там ничего не было.

— Она рассказывала тебе что-нибудь о своей жизни? — уклончиво спросила Женя.

– Только про то, как развелись ее родители и она стала жить одна, — Гордей пожал плечами, не понимая, к чему клонит Женя.

— Видимо, она рассказала тебе лишь о белых полосах в своей жизни, — девушка достала из сумки пачку сигарет и предложила их мужчине.

— Не курю, — сейчас было не до сигарет. — А мне ее история показалась очень даже мрачной.

— Мрачная история ее началась после семнадцати лет, когда ее мать сошлась с новым хахалем и тот переехал к ним, — деля глубокую затяжку, девушка словно опять оказалась в прошлом. — Первое время этот козел вел себя прилично, а потом все больше и чаще за спиной своей сожительницы стал засматриваться на Злату. Молодая кровь, все дела, — со злостью выплюнула девушка, делая еще одну затяжку.

— Это тот, которого я видел в прошлый раз? Который требовал подпись для бумаг? — пока что Гордей не понимал, к чему клонит девушка, потому что на ум ему приходила лишь одна мысль, но она была настолько абсурдной, что он тут же ее отмел.

— Ага. Проще говоря, он приставал к ней, домогался, называй как хочешь, но суть от этого не изменится, — на скулах Гордея заиграли желваки, но Женя никак не могла этого заметить.

— Она говорила об этом матери? — из подъезда вышла девушка с двумя детьми и скрылись на детской площадке.

— Злата долго терпела. Сначала были простые прикосновения, слова, а когда он стал проявлять к ней внимание активнее и даже заходил к ней в комнату, когда она переодевалась, то решила все же рассказать матери, — Женя странно хмыкнула. — Кроме нее она могла поделиться этим только со мной, а когда семнадцатилетняя девушка попросила помощи у своей родительницы, то та лишь накричала на нее и выгнала из дома. Не поверила она своей дочери, если в коротко.

— Что?! — не поверил Гордей. — Выгнала? Как, черт возьми?!

— Она сказала, чтобы ее дочь больше не придумывала басни о ее чутком и добром мужчине и не наговаривала по чем зря на хорошего человека. А если ей что-то не нравится, то может идти на все четыре стороны, — стряхнув на холодную землю табачный пепел, Женя продолжила. — Знаешь, лишь благодаря тому, что мои родители более-менее обеспечены и у них есть несколько квартир по городу, которые они сдают, Злате было где жить бесплатно первое время. Она сняла все накопления, что присылал ей отец и прошла курсы по тому, чем она сейчас занимается. Потом переехала в другую квартиру, так как не хотела сидеть у нас на шее, хотя нам и не жалко было, — бычок полетел в замерзшую траву. — Ну как тебе история? Хотя я уверена, что сама знаю далеко не все.

— Если не хочешь услышать новые матерные слова, то я лучше промолчу, — теперь и Гордею захотелось скурить сигарету, но он сдержался. — Как мать могла выгнать ребенка на улицу, поверив тому уроду? Это же абсурд!

— Но не это главное, — взгляд Жени был серьезен, а руки снова потянулись к пачке сигарет.

— О чем ты? — мужчина приготовился к еще одной истории.

— Давай договоримся на берегу: если ты не готов брать за все ответственность и для тебя это всего лишь приятное времяпровождение, то лучше уходи и не заставляй Злату ее еще больше страдать. Лучше больная правда, чем сладкая ложь.