В поисках утраченного

– Хранители меня знают, я когда-то работал на них.

– Понятно! Простите, что вас перебил, продолжайте.

– Так вот! Князев ухватился за мое предложение и похитил карту. Однако карта оказалась зашифрованной, и ему пришлось нанять специалиста, чтобы тот помог ему разобраться с ней.

– Простите, что опять перебиваю вас, но откуда у вас такие подробности? – вновь вмешался кардинал.

– А все очень просто, – ответил Богданов. – Среди людей Князя у меня был свой человек, который и докладывал мне все, что происходило там.

Францишек удовлетворенно кивнул головой.

– Дальше мои люди стали следить за всеми действиями этого следопыта, который, кстати сказать, оказался довольно толковым малым. Он то и вывел меня на тайник. Однако, похоже, за ним следили и Хранители. Поняв, что перепрятать книги они не успевают, они решили их сжечь. По принципу: ни себе, ни людям.

– Как же так получается, Антон Романович, – снова встрял кардинал. – Вы говорите, что Хранители следили за этим спецом и тут же говорите, что они не успевали перепрятать Либерию?

– Дело в том, что я опередил этого спеца. Пока он шел по карте, я вычислил, где она заканчивается. Но, к сожалению, тоже не успел.

Францишек вопросительно посмотрел на Богданова.

– Видите ли, монсеньор, у Хранителей кругом глаза и уши. Поэтому я старался держаться в тени. И только на заключительном этапе мне пришлось из нее выйти, чтобы использовав эффект неожиданности накрыть тайник. Поняв свою ошибку и просчет, Хранители и пошли на эту крайнюю меру. Вот все, что осталось от Либерии.

С этими словами Антон Романович положил на стол сверток, который держал все это время. Оба и кардинал, и легат встали и подошли к столу. Франческо развернув сверток, взял лежащую сверху книгу. Проведя по ней рукой, протянул кардиналу.

– Что скажите, монсеньор? – спросил он.

Взяв фолиант, Францишек бережно открыл его. Пролистав несколько листов, он также бережно положил его на стол. Такой же беглый осмотр последовал и с другими книгами.

– Это они, – подтвердил кардинал, хриплым от волнения голосом. – О, Боже! Какая жалость, что остальные безвозвратно потеряны. Каким же чудом эти уцелели?

– Они находились на самом дне ящиков, – ответил Богданов. – А весь жар приняли на себя те, что были сверху. От них практически ничего не осталось. От одних обгоревшие обложки, а от других только металлические уголки.

– Запах гари впитался и в них, – сказал легат, понюхав одну из книг. – А у этой бедняжки, – взяв другую книгу, – даже краешки листов подгорели.

– Варвары! – со злостью выпалил кардинал.

– Они были ими все время, – согласился Франческо, присаживаясь в кресло.

– Антон Романович, простите меня за мою назойливость, – сказал Францишек, также присаживаясь в кресло. – Можно задать вам еще несколько вопросов.