В поисках утраченного

22
18
20
22
24
26
28
30

– Чаю и непременно зеленого. На Востоке, Егорушка, в такую жару пьют только зеленый чай. А они – азиаты толк в этом знают.

– Чай так чай, – сказал Фомичев и подозвал официантку.

Сделав заказ, он, молча, продолжал слушать лекцию о пользе зеленного чая. Казалось, что Богданов решил рассказать ему все, что он знал сам об этом.

– Ладно, – прервал себя Антон Романович, – это у них там, на Востоке хорошо. Давай вернемся лучше к нашим баранам. Рассказывай, что новенького?

– Новостей навалом, Антон Романович. С чего начать?

– Все по порядку.

– Хорошо. Тогда начну с самого главного. Против Князя, кто-то начал полномасштабную войну. И, по все видимости, это крутые ребята.

– Ага! Значить началось?

– Да еще как! Завод Князя трясут налоговики и антимонопольная служба.

– Молодцы!

– Также как грушу они трясут и его сеть супермаркетов, – продолжил Фомичев. – Некоторые уже закрыли под различными предлогами. В других продолжаются проверки.

– Замечательно! И, что Князь?

– Пока отбивается. Но уже несет колоссальные убытки. Проверяющие – федералы, а не местные органы. Они не то, что на лапу, они на простой контакт не идут.

– Так, хорошо! Еще, что?

– Они через полицию накрыли его сеть подпольных казино в Подмосковье. Скандал грандиозный! Куча чиновников замешаны в нем. Все каналы только и трубят об этом. И хотя Князю, каким-то чудом удалось выйти сухим из воды, однако многие его люди влипли по самые уши. От такого, я думаю, Князь недолго еще очухается.

– Прекрасно, прекрасно. Новость, что бальзам на раны. Ну, а что с бумагами?

– Похоже, что наш спец напал на след. Он встречался с Князем в Москве, но о чем они там болтали, сами понимаете мне неизвестно.

– А с чего ты решил, что он раскусил эти бумаги?

– Зачем же ему еще таскаться в Москву, если не для объяснения с Князем. Более того, я лично, аккуратно конечно, проверил в его доме компьютер. Он практически пуст. А это говорит о том, что человек специально уничтожил всю информацию. И, по всей видимости, ему было, что уничтожать, если даже черновиков не осталось.

– Так и что теперь?