В поисках утраченного

– Это тот Илларион, который был жестоким гонителем староверов? – переспросила Лариса.

– Он самый.

– Ну, с Макарьевым понятно. А зачем он нанимает знаменитого, а значить и дорого изографа для церкви в Исадах? – продолжала интересоваться Лариса.

– Исады, в свое время, были подворьем Макарьевской обители, – вставил Сергей. – Проще говоря, и церковь и село были собственностью монастыря.

– Более того, Ларис, – добавил Быков. – Он даже в память своего отца, простого священника, возвел прекрасный каменный храм в селе Кирикове, куда, также, приглашает для росписи того же Павловца.

– Надо же, какой заботливый был сын.

– Подожди-ка Ларис, – прервал ее Сергей. – А церковь то, как называется?

– Успение Богородицы. А, что?

– И Павловец ее также расписывал?

– Ну, да.

– Черт, Быков! Почему из тебя надо все клещами вытаскивать?

– Ты, что кипятишься, Серег? Ларис, он, чего ко мне привязался?

– Правда, Сереж, – сказала примирительным тоном Лариса. – Что не так-то?

– Да не, все так, – улыбнулся Григорьев. – Просто мы, почему-то решили, что раз Богородица, то непременно должна быть Казанской. А другие варианты просто даже не рассматривали. И если бы не Ванькин сейчас рассказ, так бы и шарили по Казанским храмам.

– То есть, ты хочешь сказать, что ангел указывает на Кириковский храм, а не на Лысковский? – уточнил Быков.

– А почему бы и нет, – утвердительно кивнул Сергей.

– А, не далековато?

– А Макарьев, твой, прям рядышком.

– И все же, я считаю надо начать с Макарьева.

– А я предлагаю начать с бутылочки вина, – рассмеялся Григорьев.