— Что мне сделать? Как тебе помочь?
— Никак. Ты вообще тут ни при чём. Мне до сих пор не выслали сценарий. Как получу его — дело пойдёт. Просто мне очень непривычно, что вообще нет идей. От этого как-то тревожно — не творческий кризис ли это?
Володя представлял, что такое «творческий кризис», но понятия не имел, от чего он начинается и зависит, как проявляется. Но попытался утешить Юру:
— Не будь пессимистом — почему сразу кризис? Без сценария у тебя просто отсутствует постановка задачи, правильно ведь?
— Да-а… — задумчиво протянул Юра и уже веселее добавил: — А ведь ты прав! Так здорово, что ты интересуешься моей работой и поддерживаешь меня. Это так приятно.
— А мне будет приятно, если ты помоешь посуду и почистишь лук.
Юра недовольно замычал, но всё-таки встал с дивана и поплёлся помогать.
Следующим вечером Володя снова вернулся поздно. Приготовился увидеть тот же бардак, что вчера, и услышать ту же тишину, отворил дверь, но на него обрушилась музыка. Володя не поверил своим ушам — это была не запись. Юра играл!
От музыки тугой узел, что все эти дни скручивался в груди, ослаб. Стало так радостно, что Володя начал подпевать незнакомой мелодии, ни разу не попав в такт.
Он не тревожил Юру до самой ночи, боялся спугнуть его вдохновение. Учил в одиночестве немецкий, но мыслями постоянно возвращался к Юре и улыбался.
Ближе к полуночи музыка затихла, и на лестнице послышались торопливые шаги.
— Я получил сценарий! — увидев Володю, воскликнул Юра и заключил его в объятия.
— Поздравляю! — улыбнулся тот. — Вот видишь, а ты говоришь: «Кризис-кризис». Сыграй, что написал.
— Пошли, — позвал Юра и вбежал по лестнице.
Поднявшись на второй этаж следом, Володя почувствовал запах табака, который так и ударял в нос.
— Ты что, опять курил? Ещё и в доме! — не смог промолчать Володя. — Я ненавижу эту вонь! У меня тут же начинает болеть голова.
— Но ты сам сказал, что это моя комната и я могу делать здесь всё, что захочу, — растерялся Юра.
— Не в этом дело. Дело в твоём здоровье. Так и до рака недолго.
Юра отмахнулся.
— Да ну, перестань. Я курю раз в сто лет — так, балуюсь. У меня нет привычки.