Виннету. Сын вождя

22
18
20
22
24
26
28
30

– Отлично!

– Охотно верю, заметно по вашей физии. Откормили вас, как «мартинского гуся»[31]. Как ваша рана?

– Терпимо. Разговаривать могу, как слышите. Опухоль во рту тоже скоро пройдет.

– Пройдет, пройдет, и следа не останется, как, впрочем, и от нас – разве что пепел. Надеяться нам не на что, но у меня такое чувство, будто последний день еще не настал. У меня какое-то странное ощущение, что краснокожие нам сегодня не опасны.

– Что ж, вполне возможно. Я не потерял надежду и даже готов держать пари, что сегодня вечером мы будем свободны!

– Только гринхорн может нести такую чушь! Буду благодарить Бога, если вообще доживу до вечера!

– Дорогой Сэм! Неужели вы до сих пор не убедились, что я не такой уж гринхорн?

– Вы говорите загадками… Что-то придумали?

– Конечно.

– Когда?

– Вечером того дня, когда сбежали Виннету и его отец.

– Ну, значит, сейчас вашей выдумке грош цена, не могли же вы тогда предвидеть наше столь приятное обслуживание у апачей. Так что́ вы имеете в виду?

– Прядь волос.

– Прядь волос? – удивился Сэм. – С вами все в порядке? Нет, вы, похоже, еще не поправились!

– Все в норме.

– При чем тогда прядь волос? Драгоценная прядь вашей возлюбленной, которую сейчас, под угрозой смерти, вы пожертвуете апачам?

– Это волосы мужчины, Сэм.

Бросив на меня взгляд, полный сострадания, старик покачал головой и сказал:

– Сдается мне, у вас не все дома. Не иначе осложнение после болезни. Значит, прядь, если не ошибаюсь, находится на вашей голове, а не в кармане? Но я все равно не понимаю, как она спасет нас!

– Зато я понимаю, этого достаточно. Слушайте внимательно, еще до начала пыток меня отвяжут от проклятого столба.