Мартин Пирсман красноречиво помолчал, сказав позднее:
– У нее тяжелое состояние, не буду врать. Она пока не пришла в сознание.
– Где она? Куда мне приехать? – я начала рыдать в голос, а мое тело затряслось.
– Кассандра, успокойся. Твоя мама находится под наблюдением лучших специалистов.
– Назовите мне адрес, я приеду!
– Я могу отправить за тобой своего водителя. Где ты находишься?
Я открыла рот и тут же захлопнула его. Я понятия не имела, где я, черт побери, нахожусь!
– Скиньте мне адрес, я доберусь сама! – попросила я отрывисто и сбросила звонок.
Сообщение пришло тотчас же. Я металась по комнате, проклиная себя. Но куда подевался Роб?
Черт!..
У меня совсем не осталось времени на ожидание и трогательное прощание. Я обвела комнату взглядом.
Бумага. Карандаш. Вот то, что мне надо…
Я перевернула один из эскизов и на чистой стороне оставила свой номер телефона с короткой припиской, что мне срочно нужно уехать к маме. Пришлось оставить записку на кровати, чтобы Роб заметил белый лист бумаги на темно-серой простыне.
Я выбежала из комнаты, плотно прикрыв дверь за собой, и спустилась по лестнице. Судорожно отыскала номер такси в интернете и вызвала машину, назвав адрес, написанный на углу здания.
Всю дорогу до больницы меня сильно трясло от волнения. Я проклинала себя. Почему я оставила маму одну? Что с ней теперь будет?
Как доехала до клиники, не помнила. Все было как во сне.
Узнала номер палаты в регистратуре, я понеслась в указанном направлении. У дверей в отделение меня остановили строгим окриком. Медсестра недовольно поморщилась, посмотрев на меня. Я впопыхах взглянула на свое отражение в стеклянной двери: растрепанная, в помятом платье и… с засосом на шее. Засос, который нечем было прикрыть!
Сразу понятно, что ночка у меня выдалась бурная. Медсестра осуждающе покачала головой.
– Вы родственница? – осведомилась она строгим тоном.
– Да, я дочь… Меган Уилсон – моя мама. Я могу увидеть свою маму?