– Мы связались с нашим командованием. Спасать готовятся. ГРУшники, которых недавно из окружения вытаскивали.
– Уже приятные новости. План какой-то есть?
– Наш сержант решил в дальний дом отойти, там ждать спасателей. Я, собственно, за вами для этого и шёл. Боеприпасы есть?
– Полный ноль. Только гранаты и «трубы» остались.
– Тогда беги за своими, готовьтесь к переброске.
Вскоре на первый этаж спустились все уцелевшие защитники. Раненный был вправду один. Попадание пришлось на ногу и передвигался он с помощью черенка то ли от лопаты, то ли от метлы с небольшой скоростью.
– Стас, доставай шампанское: скоро прибегут боеприпасы. – прошипела рация довольным голосом Кости, – Скоро будем выходить.
– Не спеши. – коротко осадил того Паша, – В администрации вижу цели. Могут заметить.
– Кошкин, снаряды ещё есть? – спросил Стас.
– Двадцать семь снарядов.
– Тогда сиди наготове. Костя, отправляй своих по очереди, так же тихо. Если что-то начнётся, мы вас из здания прикроем. Паша, экономь снаряды.
– Тогда мы идём после Кости. – сообщил Дима.
– Хорошо. Дам знать, когда все у нас будут.
Какое-то время отделение пережидало переход товарищей на первом этаже. Солдаты расселись у стен в ожидании нужного момента. Дима от входа не отходил. Лишь опустился на колено у противоположной стены и наблюдал, как из дома напротив поочерёдно выходят солдаты то с ящиками за спинами, то с раненными на плечах. Зрение более-менее адаптировалось к темноте и горящая техника окончательно потухла, что немного улучшало положение.
– Слушай, рядовой, – обратился к Диме старшина, – вы, как я понимаю, с окраины?
– Так точно. – через плечо бросил Дима.
– Давно на фронте?
– С первого дня.
– Заметно… – снисходительно улыбнулся старшина, – Не то, что мои молокососы.
Дима ненадолго обернулся, присмотрелся в лица остальных. Они оказались заметно моложе не то, что старшины, а даже его самого. Лица измученные, грязные, красные от холода. Один то и дело содрогался, будто от повысившейся температуры.