– Значит, уехал ты из города, приехал. – продолжил мысль Дима, – Новый человек, показал бы себя таким же, как все.
– «Как все» – это как? – ухмыльнулся парень. – Быть как все меня не научили. Не знаю я, как это. Да и срочная служба в трёх случаях из десяти проходит без нареканий… Как ты уже понял, я вообще не везучий. В коллективе я не прижился, зато на стрельбищах стрелял охотнее всех. Узнали, что я в стрелковом клубе состоял, и вручили старую СВД со словами «Теперь ты, Лёшенька, снайпер отделения».
– И ты теперь на полноценного снайпера метишь.
– Догадался, значит… Да, всё так. Мы с ним похожи сильно по характеру…
– Мне вот интересно, – неожиданно прервал Дима, – почему ты рассказал это только мне? Если бы это знали в отряде, тебя бы начали понимать…
– Им это самим было не интересно. Привык, что всем моё прошлое до фонаря…
– Тогда почему рассказал мне?
– Ты умеешь слушать, вдумываться и понимать. Да и ты хотя бы поинтересовался, а не поддержал других.
– Может, тогда мне им рассказать? Глядишь, поменяются.
– Не стоит. Мне уже не важно, что они обо мне будут думать. Воюйте с ними и не волнуйтесь. Я, если что, прикрытие дам, постараюсь не подставлять. Тебя уж точно.
На лице снайпера вновь появилась мимолётная усмешка. В этот раз одобрительная. Дима успел её заметить, хотя на её месте быстро появилось наглое выражение лица.
– Умеешь в душу лезть.
– Учитель бывший. – улыбнулся Дима, – Приходится с детьми проблемы решать.
– Почему в войска пошёл?
– Если коротко –… месть. Девушка у меня погибла под обстрелом, в первый же день. Стас помог: записали меня, как нового контрактника…
– Любовь – штука безрассудная… Всё-таки хорошо, что мне с ней не повезло.
По чердаку разнёсся одобрительный хохот обоих собеседников.
Ещё какое-то время солдаты разговаривали на свои темы, потом Дима решил вернуться к своей компании. Идеи рассказать о разговоре с Лёшей всё ещё посещали голову, однако их отгонял: сам Лёша был против, да и это правда вряд ли что-то изменит.
Его товарищи к моменту прихода уже спали, завернувшись в спальные мешки. Бодрствовал только Павел, которому выпала честь попасть на ночное дежурство, дабы следить за костром. Приподняв полусонный взгляд на вошедшего, негромко произнёс с улыбкой:
– Знатно тебе на клапан давит…