Ночью Глюк спал плохо, раздираемый противоречивыми побуждениями, часть которых толкала его к отказу от правил поведения, продиктованных комитетчиками. Если бы не «фантом Милены», то он отчитался бы перед Топтыжным о новостях как полагается, а так…Уж очень Георгий опасался за жену. И эта боязнь спровоцировала Листратова на розыгрыш собственной партии.
Утром следующего дня режиссёр заказал такси, назначив стоянку близ «Одноглазого Роджера». После обеда дефилируя к кафе, Листратов воображал, как Щербатый юркнет в бандитское авто, а он, Георгий, прыгнет в такси и крикнет водителю: «Гони вон за той тачкой! Плачу по двойному тарифу!»
Заранее придя на место, Листратов увидел заказанное им такси, но Щербатого либо Кинг-Конга в кафе или близ кафе он не обнаружил. Нервно зевнув и отклоняясь от предписанного маршрута, Георгий перешёл в тень деревьев, чтобы не бросаться в глаза.
Метрах в пяти от него возились трое чумазых слесарей в робах, ремонтировавших что-то в теплотрассе. Один из них, высунувшись из-под земли по грудь, тянулся к разводному ключу, лежавшему на асфальте. До ключа было далековато, руки мужика не доставали до него, а вылезать ему явно не хотелось.
– Слышь, приятель, – попросил он Листратова, – будь другом, подпни, пожалуйста, ключ.
– Угу, – буркнул режиссёр, недовольный тем, что его отвлекают.
Вместе с тем, непредсказуемо вежливое обращение слесаря поневоле принудило его «не подпнуть», а подать ключ. Георгий сделал три шага, поднял ключ, и наклонился с ним к мужику. Тот вытянул руку, однако вовсе не к ключу: слесарь неожиданно крепко схватил Листратова за грудки и резко дёрнул на себя. «А-а-а!» – только и успел невразумительно завопить Георгий, полетев вниз, во вскрытый проём теплотрассы.
Приставленный к Глюку полицейский едва не подавился пирожком (который он до того по-коровьи пережёвывал), когда увидел, что «подсадка» проваливается в технический колодец. Пока он откашливался, приходил в себя, утирая выступившие слёзы, набирал на мобильнике номер экстренного вызова, чекисты сами прибыли к месту происшествия по тревожному сигналу аппаратуры наружного слежения.
Комитетчики организовали преследование «по горячим следам», недолго, впрочем, продлившееся. Протиснувшись подземными каналами метров на тридцать, они наткнулись на брошенный труп Листратова. Похитители убили его, очевидно, придя к выводу, что «с грузом» от погони не уйти. Георгий им отчаянно сопротивлялся: его тело было покрыто многочисленными кровоподтёками и открытыми ранами, а горло было взрезано от уха до уха так, что голова едва держалась на лоскуте кожи задней поверхности шеи.
Осмотр места происшествия дал немногое: оборванную шёлковую нить, с нанизанными на неё человеческими зубами. В МУРе чекистам достоверно сообщили, что это своеобразный амулет одного из «гопников» по прозвищу Щербатый.
Убийство Листратова стало прямым вызовом Вована Палача КГБ.
6
Задержание Юрия Рокотова для отработки причастности к убийству пенсионеров Асеевых продлилось три дня, по истечении которых у следствия не осталось ни грана сомнений в его невиновности. Затем ещё декаду журналиста по взаимной договорённости продержали в закрытом загородном центре КГБ. За этот период следственная бригада, что можно было прогнозировать, не установила личности подлинных убийц. Фиаско закончилась и проверка информации по селигерской резиденции Рокецкого. Пока собрали минимум процессуальных оснований для проведения там обыска, Дианы Лонской уж и след простыл.
Сам Рокецкий на допросе в Следственном комитете России, проходившем в кабинете следователя по особо важным делам Берендеева в присутствии двух адвокатов, сделал большие глаза и заявил, что девушку он укрыл по ходатайству Рокотова, а также по её личной просьбе, так как она боялась за свою жизнь. «И не зря, – дополнил он. – Не будь меня, её злобный сожитель давно бы расправился с ней. И коль органы занялись выяснением инцидента, то я, пользуясь случаем, официально заявляю протест по поводу беззакония, творимого Лонским, головорезы которого совершили налёт на мои частные владения. Также вынужден официально заявить, что если что-то случится со мной, то прокуратура и комитет знают, кто меня заказал».
Рокецкий лукавил, ибо к тому моменту он уже прознал о позоре национальной гвардии во главе с Семинянькиным на Селигере. Лукавил же он неспроста: олигарх номер два раздувал шумиху в средствах массовой информации с тем, чтобы одним махом убить сразу «двух зайцев» – дискредитировать правящие круги и блок правых партий «Волюшка», а также персонально ославить Коня Дамского и олигарха номер один.
Таковой была этюдная «расстановка на шахматной доске», когда Рокотова по программе защиты свидетелей тайно вывезли с чекистского центра на специальную дачу во Владимирскую область. Там, в относительной глухомани, он «отлёживался в берлоге».
«Впасть в спячку» не удалось. На второй день непредвиденного отпуска журналист купил в посёлке пятничный выпуск «Простимолки». Развернув газету, на первой полосе он увидел сенсационный заголовок «Русская леди Ди и Первое чувство» с подзаголовком «Тридцать зэков, один Чухан и одна девушка». Анонс к статье пестрел смачными обещаниями преподнести читателям «толстушки» жареные факты из жизни сожительницы Лонского. Трясущимися руками Юрий раскрыл таблоид и на третьей полосе прочёл статью знакомого ему репортёра с «горячих точек» Игоря Глотова о «приключениях одного дня» Дианы в лесной колонии. Причём, данный материал, как явствовало из публикации, был продолжением рассказа из предыдущего номера, в котором повествовалось о житии-бытии «знойной женщины, мечты олигарха» в резиденции Рокецкого.
Ни жив ни мёртв, Рокотов свернул «Простимолку», отошёл в сторонку и, презрев предупреждения Топтыжного, позвонил по недавно купленному сотовому телефону Глотову. Тот прежде за приличную мзду «сливал» ему кое-какие нюансы, остававшиеся «за кадром».
– Ну! – с одышкой просипел Глотов на восьмом зуммере.
– Привет, Игорёк! Это Юра. Юра Рокотов побеспокоил тебя, – дал знать о себе журналист.
ebooksa