Никогда не предавай мечту

22
18
20
22
24
26
28
30

– А что такое серьёзное ты хотел бы обсудить?

– Не гони меня, Эс! – Коля хватает её за предплечье и сильно сжимает, не рассчитывая силу. Там, наверное, синяки останутся.

– Оставь её в покое, – Макс говорит эти слова так, словно вот-вот бросится на обидчика. – Руки убери! – бьёт он Ники по пальцам, что продолжают сжимать мёртвой хваткой.

Ники наконец-то отпускает многострадальную руку. Альда терпит, чтобы не поморщиться и не потереть кожу, разгоняя боль.

– Я не трогаю тебя лишь потому, что считаю ниже своего достоинства связываться с физически неполноценным соперником, – у Коли замаскированный прыщ на подбородке – еле заметная красная точечка. Но оттого, что он его замазал, Альде становится смешно. В такой-то момент.

– А словами такими кидаться достоинства хватает? – голос её, тем не менее, бьёт похлеще кулака. Но Макс в её заступничестве не нуждается.

Он в словесной битве не нуждается. Коля и не понял, почему упал. Это Макс приложил его костылём в плечо.

– Ловко, – похвалила его Альда. – Пошли отсюда.

Она легонько тянет его за рукав. Макс ещё не остыл: мускулы напряжены, челюсть каменная, взгляд – убийственный. Но он откликается на её просьбу. Уходит.

– Мы не договорили, Эс! – кричит Коля, поднимаясь. – Если ты думаешь, что избавилась от меня, ошибаешься! Так с людьми не поступают!

Альда на мгновение останавливается.

– По-моему, ты наговорил слишком много. И лишнего – в том числе.

Она знает: Коля не из тех, кто бросает на полпути. Этот доведёт дело до логического конца. И Альда пока не уверена, что обойдётся малой кровью. Обычно Коля не скупится на запрещённые приёмы. Так что снисхождения и понимания ждать не приходится.

Уже сидя в машине, она всё же потирает место, где сжимались Колины пальцы.

– Он сделал тебе больно? – У Макса снова темнеют глаза.

– Это всего лишь синяки, – пожимает она плечами. – Рассосётся.

Макс откидывает голову. Сжимает кулаки.

– Знаешь, что самое страшное?

Альда молчит, давая возможность ему высказаться. Но то, что он говорит, рвёт её невозмутимость пополам. Она ждала чего угодно, только не этих горячечных слов:

– Я ничем не отличаюсь. Ты сейчас сказала то же самое, что недавно мне. Синяки. Рассосётся. Он тебя бил, да? Ты привыкла, да? Ты не замечаешь? Именно поэтому способна перетерпеть, отстраниться, переждать дурное настроение, сохранить выдержку? Не ударить по лицу за хамство?