Мистер Вечный Канун. Уэлихолн,
— Это несправедливо! — возмутилась Кристина, натягивая огромные садовые рукавицы. — Почему именно мы должны все это таскать?
Дядюшка поглядел на нее со своим извечным пряничным снисхождением.
— Все просто, — любезно пояснил он. — Мамочка ваша ввела традицию заказывать именно столько тыкв, а я ввел традицию вам их таскать! Корделия так и сказала: «Будут увиливать, пришли их на кухню, Джозеф». Но я ее заверил, что никто увиливать не собирается. Вы ведь знаете, дорогие мои, как это бывает, когда ваша мама зовет кого-то на кухню…
Племянники мрачно переглянулись и взяли себе по тыкве.
— Быть беде… быть беде, быть беде, беде, беде… — напевал дядюшка.
Мог ли он знать, что беда уже произошла?
Тяжелые шторы на огромных окнах библиотеки Крик-Холла были задернуты, не позволяя свету уличных фонарей проникнуть внутрь.
Сейчас здесь горела лишь одна лампа — на маленьком столике. Темнота наваливалась со всех сторон, и казалось, она вот-вот сожмется и поглотит стоявших в круге тусклого света двух Кэндлов. Книги на полках будто бы что-то шептали, но это были всего лишь отзвуки разговоров, которые доносились сюда из других частей дома, что, впрочем, не делало этот шепот и это место менее жуткими.
— Так что ты хотел спросить? — поинтересовался Джозеф Кэндл, глядя на племянника.
Томми не случайно выбрал именно это время. Обычно дядюшка пребывал в наилучшем расположении духа сразу же после ужина, поэтому мальчик дождался, когда все разойдутся по комнатам, и поймал его прежде, чем тот успел ускользнуть. Убедившись, что мамы нет поблизости, он сообщил дядюшке, что хочет кое о чем его спросить. Но говорить прямо там же, в гостиной, отказался: Томми знал, что у мамы очень острый слух и часто стены ей совсем не помеха.
Дядюшка был удивлен, но спорить не стал. И так они оказались в библиотеке…
— Я все знаю, дядюшка! — выпалил Томми.
— Я тоже в твоем возрасте думал, что все знаю.
Дядюшка Джозеф добродушно потрепал племянника по плечу. От этого вроде бы невинного действия мальчик дернулся, как от удара ивовым прутом.
Дядюшка был поражен. Или выглядел пораженным. В случае с этим человеком никогда нельзя было сказать наверняка.
— Не подходи, — сказал Томми с дрожью в голосе.
— Томас, мальчик мой, что с тобой творится? — недоуменно спросил дядюшка. — Сперва ты бродил где-то весь день, затем за ужином вел себя странно. Теперь вот это. Что случилось?
Томми глядел на него с опаской. Еще бы ему не вести себя странно после всего, что сегодня случилось! Сначала дверь, которая соединяет разные части города. Потом старуха в черном доме. А затем то, что она ему сказала. О ведьмах.
Мальчик поверил словам старухи: он всегда догадывался, что ведьмы существуют и даже что они водятся в его родном городе. Но уж точно он ни за что бы не подумал, что однажды какая-нибудь ведьма раскроет ему свой секрет. И тут это произошло: он встретил одну из них. Хотя одну ли?.. Ведь мисс Мэри тоже, скорее всего, ведьма! А иначе как она могла молодеть, чтобы превращаться в… да, собственно, в мисс Мэри из той, кем она была на самом деле!
Оказавшись дома, в безопасности, Томми то и дело спрашивал себя, а не привиделось ли ему вообще все то, что случилось после разговора с учительницей возле школьного парка. Может, он просто заболел и у него жар? Тетушка Рэммора всегда говорила, что если начинает казаться, будто кругом происходят странные вещи, то это простудное. Мама же, в свою очередь, просто сказала бы, что он чересчур впечатлительный. Наверное, раньше это его бы даже успокоило: слова мамы всегда для него все объясняли. Но фотография в рамочке, которая была заткнута за пояс и спрятана под свитером, не давала усомниться: нет, ему ничего не привиделось.