Мистер Вечный Канун. Уэлихолн,

— Я не понимаю…

— Ну, если не понимаешь, значит, пока с тебя хватит семейной истории. На этом мы и закончим разговор.

— Но…

— Я сказал, хватит!

Дядюшка сжал кулаки и шагнул к Томми. Мальчик отшатнулся.

— Тебе бы начать слушать, что говорят, — сказал Джозеф Кэндл, наделив племянника злобным взглядом. — И уж поверь мне, не стоит посвящать мамочку в детали нашей милой беседы. Это я тебе как любимому племяннику советую. Корделия не хотела бы, чтобы я тебе что-то рассказывал, но мне она ничего не сделает. А вот на твоем месте я бы задумался, будет ли она рада, если узнает, что ты говорил со старухой Кроу. Все, можешь убираться.

Томми попятился к выходу из библиотеки. Он был так напуган, что просто не чувствовал ног. Из головы исчезли все мысли, кроме одной: «Скорее… скорее сбежать от этого монстра…»

В тот миг, когда мальчик уже повернулся к двери, Джозеф Кэндл вновь заговорил.

— Милый мой, — сказал он голосом прежнего дядюшки, добродушного и нелепого толстяка, слегка ворчливого, но не более, — надеюсь, ты будешь здесь в следующий раз, когда привезут тыковки, и поможешь нам с ними управиться. Я очень на это… — он сделал недобрую паузу, — надеюсь.

Джозеф Кэндл снова стал таким, каким мальчик знал его до этого разговора. С покрасневшим от простуды лицом, вечно ежащимся от невидимого сквозняка. Но эта метаморфоза пугала еще сильнее. Дядюшка вновь надел свою маску.

— Мы на месте, сэр.

Желтый облезлый таксомотор остановился у обочины, и пожилой таксист негромко выдохнул:

— Улица Серая.

Виктор Кэндл поглядел в окно. Выходить ему расхотелось.

Это была самая окраина Уэлихолна. Причем окраина настолько, что даже дома здесь располагались только с одной стороны улицы — с городской. По другую же сторону простирались пустыри, плавно перераставшие в вересковую пустошь. Кругом плыл туман. Очертания проглядывающих во мгле домов казались неаккуратно пришитыми где-то на самом краю видимого пространства. Даже свет, зажженный в некоторых окнах, выглядел серым и чахлым.

— Мы на месте, сэр, — повторил таксист, пристально глядя на пассажира через треснувшее зеркало заднего вида.

— Да-да, — пробормотал Виктор.

— Таксометр говорит, с вас флорин.

Виктор глянул на круглую механическую коробку, висящую на дверце у зеркала. Цифры на ячейках явно скромничали: если им верить, машина едва покинула Холмовой район, — казалось, таксометр сломался еще где-то под холмом Ковентли.

— Держите полкроны, — сказал Виктор и протянул монету. — Сдачи не надо.