Мегана и Рэммора одновременно прыгнули вперед. Мегана раскрыла сжатые кулаки и швырнула что-то в гоблинского короля. С ее пальцев сорвалось несколько капель воды. На невидимом ветру они понеслись к беглецу, разрастаясь и заостряясь. На половине пути до него капли выросли, удлинились и превратились в тонкие хрустальные иглы.
Иарран Ри даже не обернулся. Ветви белого дуба, нависающие сводами над головами ведьм, резко опустились и со звоном разбили колдовские иглы.
Корделия словно и не собиралась принимать никакого участия в происходящем. Она опустила руку, и из нее вывалился конец длинной желтоватой веревки. Закрыв глаза, она начала завязывать на ней узелки, уделяя отдельное внимание каждому. И хотя видимых изменений ни с комнатой, ни с кем-либо в ней не происходило, средняя сестра Кэндл не зря тратила сейчас столь драгоценное время. Веревка эта представляла собой ведьмовскую лестницу. Каждый узел в ней был своеобразной ступенью — заклятием, которое являлось частью общего, намного более сложного заклятия. Ничего хорошего Железному Королю все это не предвещало. Он это понимал, и страх поднимался в нем волной…
Рэммора тем временем резко обернулась вокруг себя и исчезла в огненной вспышке. В следующее мгновение она оказалась прямо за спиной гоблина и, сомкнув ладони вокруг тлеющего огонька сигареты и щелкнув языком, словно колесиком зажигалки по кремню, развела руки в стороны. Пальцы ведьмы соединили тонкие огненные нити…
Зрачки гоблина превратились в узенькие полоски. Он взмахнул рукой, и живые ветви дуба зашевелились, повинуясь его воле. Они взметнулись и, со свистом разрезав воздух, ударили, будто собранными вместе хвостами плети-кошки.
Рэммора уже опускала свою огненную вязь на соединенную с дубом руку беглеца, намереваясь их разделить, и успела лишь повернуть голову. Ветви ударили ее в живот с силой едущего на полной скорости школьного автобуса, и, словно жертва автомобильной катастрофы, ведьма отлетела в стену.
Младшая сестра Кэндл со всего размаху ударилась о пианино. Раздался совсем немелодичный грохот. Во все стороны полетели щепки и клавиши. Ведьма не шевелилась. Из развороченного вишневого корпуса пианино торчала окровавленная кисть, похожая на шитую руку тряпичной куклы.
Воспользовавшись тем, что беглец отвлекся на сестру, Мегана вдруг… рухнула на пол. И стоило ей лишь коснуться древних досок, как она исчезла, а уже в следующий миг выпала из кроны точно на голову гоблинского короля.
Падая, она вскинула перед собой руки, скрючив, будто в судороге, пальцы. Острые зубцы железной короны были уже прямо под ней, когда в обеих руках старшей сестры Кэндл появились ее вечерние туфли. Штыки, растущие из головы беглеца, миновали ведьму лишь чудом — она извернулась в воздухе, как кошка, размахнулась и ударила гоблина обеими туфлями. Один острый каблук вонзился ему под скулу, а другой прошил соединенную с деревом руку выше латной перчатки.
Иарран Ри закричал. Мегана пробила ему лицо и предплечье насквозь. И все же он изловчился и прямо в воздухе схватил ведьму свободной рукой за запястье. Он крепко сжал латную перчатку, и старшая сестра Кэндл взвыла от боли. Раздался хруст, и из-под закованных в металл пальцев потекла кровь. Железный Король с пронзительным птичьим криком разжал руку и, когда ведьма упала на пол, схватил ее за ключицу. Левая кисть Меганы была перемолота, как в мясорубке.
То же сейчас происходило и с ее плечом. Железные пальцы сдавливали ключицу, ломая все, что было под ними. Ведьма захлебнулась криком и потеряла сознание.
Иарран Ри разжал хватку. В тот же миг сморщенные корни дерева с грохотом и треском вырвались из пола и начали оплетать безвольное тело ведьмы. Сверху к ней потянулись ветви. Белый дуб собрался разорвать Мегану Кэндл.
Корделия будто и не замечала происходящего. Она стояла, закрыв глаза, и все продолжала шептать и завязывать свои узелки.
В комнате вдруг зазвучала музыка. Железный Король повернул голову.
Ожившее пианино играло само по себе. Клавиши, словно листья, подхваченные ветром, взмывали в воздух и вставали на свои места, струны натягивались, щепки врастали в изломанный корпус.
Перед инструментом стояла ведьма в фиолетовом платье и с неизменной сигаретой в зубах. На ее одежде в нескольких местах зияли дыры. Хуже дело обстояло с лицом: оно было все в крови, ведьма сломала нос, а нескольких зубов недоставало. Но больше она явно переживала из-за туфель. Каблук на одной был сломан. Снова!
Иарран Ри ткнул в ведьму рукой, и к младшей сестре Кэндл стремительно потянулись ветви белого дуба. Но тут вдруг раздался натужный треск, и ветви остановились в каком-то футе от безумно улыбающейся Рэмморы Кэндл.
Это ожил древний гардероб. Деревянные, покрытые резными листьями стебли отделились от дверец шкафа и, налившись зеленью, обхватили ветви и корни белого дуба, волоча их к себе. Створки были распахнуты настежь, и петли скрипели, из глубин шкафа начала просачиваться в комнату, перекатываясь через порожек, клубящаяся тьма.
Рэммора вновь проделала свой трюк с сигаретой, и в очередной раз ее пальцы соединили огненные нити. Она шагнула к беглецу, расчищая себе дорогу от пытающихся до нее добраться ветвей и корней, превращая их своей сетью в пепел. Она была уже всего в трех-четырех шагах от Железного Короля, и казалось, ей удастся остановить его…
К этому моменту Иарран Ри соединился с деревом обеими ногами, рукой и кончиками волос. В грубый белый ствол уже врастал его правый бок. Он не мог позволить, чтобы ведьма помешала ему сбежать. Свободной рукой гоблин выхватил из ножен меч и швырнул его в Рэммору.