Марина отпустила шляхтича, и стал читать письма.
Отец просил посодействовать формированию новых частей. Хотя, что она могла? Она не офицер армии короля. Но Юрий Мнишек был в отчаянии.
«Никто кроме холопов не спешит под знамена Димитрия. У нас стало в войске больше рвани, чем благородного рыцарства. Если бы ты могла видеть сии лица. Дочь моя, это настоящее быдло! И мне вести эту армию на Москву?
Марина!
Мне нужны гусары! Мне нужны три полка немецкой пехоты.
Я отправил к тебе гонцом пана Нильского. Если кто и может занять денег у Рафаловича – то это он!
И будь осторожна с этим шляхтичем в деле личных отношений!
Твой жених Димитрий имеет в замке свои глаза и уши. И потому нам не нужна ссора с царевичем. Помни, что ты ждешь приглашения стать московской царицей!
А наш Димитрий, коли судьба будет к нему благосклонна, может и отказаться от своих обещаний. Потому не давай ему повода сомневаться в твоей верности.
Не носи украшений и одевайся скромнее. Показывай свое сочувствие войскам, что сражаются за Димитрия. Покажи образец добродетели знатной шляхтянки».
Далее она прочитала письмо от царевича. Тот высокопарным слогом объявил о своих победах и том, что скоро он будет в Москве!
Она только усмехнулась, прочтя это.
«Он хвастлив. А впрочем, рано еще признавать поражение. Возможно, отец сгущает краски…»
***
Пан Нильский сразу после визита к панне Мнишек разыскал в замке Рафаловича. Тот обрадовался шляхтичу словно родственнику.
– Рад видеть пана кавалера! Не будь я Рафалович, пан выглядит хорошо.
– Спасибо на добром слове, пан купец. Но у меня к пану дело.
– А зачем же еще ходят к старому Рафаловичу? У всех дела. И дела денежные.
– Пан купец прав. Воеводе нужны деньги.
– Тогда пану Мнишеку нужен не старый Рафалович. Ибо у старого Рафаловича нет денег. Те времена, когда Рафалович был богат, давно прошли.