Август 1605 года.
Князь Василий Шуйский был встревожен ростом популярности нового царя. Но поделиться он мог лишь со своим братом Дмитрием.
– Дождались, брат! Видал, как правит нами царек?
– Многие его правлением весьма довольны. Он увеличил состав боярской думы вдвое. И многие боярство получили.
– Особливо худородные Нагие. В ближней думе сидят! Выше нас Шуйскийх себя почитают! Но кто они? Голытьба худородная, что при Грозном царе благодаря царице поднялась! А ныне в чести у царька.
– Оно и понятно, – сказал Дмитрий Шуйский. – Братья Нагие признали в нем «племянника» и уговорили свою сестру Марию признать в царьке «сына»! И многие, благодаря словам Марии Нагой, верят, что есть он государь природный. А сие дорогого стоит.
– Вот и сядут Нагие скоро нам на шею.
– Но он много говорит о расширении прав великих родов на Руси. И то многим боярам нравится. Такого при Грозном царе не бывало. И при Бориске Годунове слова не скажи. А при нашем царьке многое можно сказать.
– Гладко стелет царек. Да спать жестко будет. И нам думать надобно, как чести царьку убавить.
– Опасные слова молвил ты, брат. Здесь в доме никто не прознает. Но коли еще где сие скажешь? Тогда как?
– А ты князь Димитрий, собрался до веку служить вору и беглому монаху?
– Но что делать, брат? Царек девку годуновскую чуть не каждую ночь себе таскает. Некие персоны говорят, что вскорости она женой его станет.
– Что? – изумился Василий Шуйский. – Ксения Годунова? Никогда не станет она женой царька! Это полная ерунда!
– А вот и нет, брат! Пан Бучинский утверждает сие. А он ближний человек царька и про многое знает.
– И Бучинский говорил сие?
– Да.
– То верные сведения?
– Куда вернее! – ответил Димитрий брату.
– Но кто сказал тебе?
– Верный человек.