Шепот осени

В эту ночь ему снились как хорошие, так и плохие сны. Наутро он полностью позабыл хорошие, а вот кошмар отпечатался в его памяти четко. Он запомнил, как бежал по темному коридору приюта, в то время как за ним гнался монстр, настолько высокий, что без конца ударялся головой о косяки. Дима кричал и звал на помощь. Из кабинета директора вышел Игорь Владимирович. Дима был рад его видеть, надеясь, что взрослый его спасет, но директор приюта только улыбнулся с насмешкой и закрыл обратно дверь. Дима продолжил бег, в то время как монстр не отставал от него ни на шаг, ломая потолок и разбрасывая вокруг кирпичи и известковую пыль.

Дима продолжал звать на помощь, но его крики были намного тише злорадного смеха Эдика, который стоял в дверях спальной комнаты, держась за живот и указывая на него пальцем.

Он боялся упасть и оказаться в руках монстра, который явно хотел его сожрать вместе с одеждой. Но удержаться на ногах было очень сложно, из-за того что земля под ним буквально ходила ходуном. Шаги монстра были настолько могучими, что создавали небольшие землетрясения. Он понимал, что ему негде было скрыться и что рано или поздно чудовище настигнет его и тогда он умрет. Он даже частично хотело этого, но страх гнал его вперед.

Постепенно рычание монстра утратила нотки животного, превращаясь в гудки и тарахтение мотора. Дима боялся обернуться, но уже не сомневался, что за монстра он принял грузовик, который был виновником гибели его родителей. И от этого ему стало еще страшнее. Грузовик-убийца! Грузовик, охотящийся на всех членов семьи Степиных. Это будет похуже любого монстра. А если за рулем была Тамара Григорьевна, тогда шансов на спасения у него практически не оставалось.

Дима уже был готов сдаться, когда открылась очередная дверь, и его кто-то затянул в комнату. Грузовик промчался мимо на бешеной скорости, а шум, создаваемый им, начал постепенно утихать. Дима посмотрел на своего спасителя и увидел перед собой белокурую девочку в красном платье.

На этом сон завершился.

12.

Разбудили их рано утром. Часы отсчитывали начало восьмого. Сонные мальчишки, принялись вставать с постелей, громко зевая и вытирая кулачками слипающиеся глаза. Дима с трудом понял, где он находится и что от него хотят. С неохотой спустив ноги с постели и натянув поскорее носки, чтобы не касаться ступнями холодного пола, он принялся заправлять постель.

Петя был первым, кому это удалось, от чего он гордо протрубил в трубу, смастеренную из собственных ладоней, и изобразил поднятие знамени на флагшток. Артем и Гена встали с неохотой на одно колено и принялись ему аплодировать. Дима догадался, что это был их постоянный утренний ритуал: кто быстрее соберет постель.

Как только все закончили с наведением порядка, в комнату вошел работник приюта и потребовал от них отправки в ванную комнату и туалет.

– Не забывайте, сегодня понедельник, а значит: в восемь ноль ноль вы должны быть на уроке.

Диму данные слова слегка ошарашили. Он и забыл, что в мире существуют школы, и дети их посещают в обязательном порядке. А еще ему стало не по себе из-за того, что он не подготовился к урокам. Да и как он мог знать, что им задали на дом? А мальчишки его об этом не предупредили.

«Ничего, я ведь новенький. Учителя не станут меня ругать за то, что я не подготовился». Вполне логично. И все же ему не хотелось показаться неучем и разгильдяем в первый же свой день в классе. «И какая у них программа обучения? Что если я ничего не пойму и меня примут за дурня?». Сколько же испытаний обрушатся на его голову в дальнейшем? Дима надеялся, что ему удастся выстоять и не ударить в грязь лицом перед всеми. Особенно перед этим Эдиком, которого хлебом не корми – дай его поддеть.

– Стас! – прокричал Гена.

– Чего? – отозвался тот, борясь с пуговицами на своей рубашке.

– Ты не хочешь в туалет?

– А тебе-то что?

– Нас это всех интересует, – заметил Петя.

Вначале Дима не понял, куда они клонят, но очень быстро вспомнил их вчерашний поход на кухню, кражу ключа и находчивость Стаса.

Глядя на то, как на него смотрят с пристальностью и ожиданием четыре пары глаз, Стас тоже начал догадываться, что от него хотят друзья.