-Тебе не за что извиняться. Я бы обиделась, откажись ты от завтрака.
Дальше оттягивать тяжелый разговор, смысла не было. Декстер поднялся, подвинул свое кресло, почти вплотную к моим ногам. Расположившись в слишком мягком для него кресле, он взял мои холодные руки в свои большие и теплые ладони. Чуть нагнувшись вперед, тихим голосом рассказал обо всем. Почти обо всем, не стал упоминать, как пытали эти выродки Мрака, мою дочь, а в том, что пытали я не сомневалась. Я не могла сдержать слез, за эту ночь мне пришлось несколько раз пережить смерть моего ребенка, и вот опять новые подробности выворачивали душу наружу. Конечно, я догадывалась, что хранитель щадит мои чувства и о многом не договаривает. Теперь мне было известно имя человека, который окропил свои руки кровью моей девочки. Не забыла я и о Дэни. О тех, кто работал и оберегал покой их семьи. За всех мне было невыносимо больно.
– Эдвард, принеси стакан холодной воды, - попросил Декстер.
Когда рассвет уже окрасил небо в розовые тона, мы приступили к вопросу о безопасности Саяны. Мне лично, ничего не угрожало, свой дар дочери я передала много лет назад. Во мне остался только дар целителя, им обладают все жрицы, и самый приятный бонус для женщины — долголетие и молодость. А Саяне угрожает опасность, может, не сейчас, но в период ее взросления точно. Зачем сейчас забирать девочку, которая еще не обрела силу, возиться с ней? Легче будет похитить готовую жрицу. Мы это понимали, также понимали, что Бахус не остановится. Ему не нужен Мрак, он хочет править Мэрном. А Мрак — это ступень к достижению желаемого.
Уходить и оставлять в таком состоянии Анну мне не хотелось, но предстояло сделать много дел. Впервые за много лет, я пожалел о своей высокой должности, которая не позволяла мне задержаться.
- Анна тебе нужно отдохнуть. Я уйду, а ты постарайся поспать. Эдвард побудет с Саяной. - Даже при тусклом свете заметно, как измучена женщина - круги под глазами, веки, припухшие от слез, бледный, почти прозрачный цвет лица. При этом она оставалась среди знакомых мне женщин, одной из самых красивых, а их я знал великое множество. Это не значит, что с этими женщинами у меня были романы, не без этого, конечно, но и моя работа подразумевала каждодневные знакомства с разными людьми.
Анна выглядела очень молодо, будто ей чуть больше тридцати. Небольшие морщинки собирались в уголках ее глаз, когда она улыбалась. Волнистые волосы, русого цвета с золотым отливом, обрамляли красивые черты лица. Глаза светло-голубые, взгляд открытый и теплый. Губы розовые, нижняя ярче выражена. Светло-матовый ровный цвет лица, кожа будто светилась изнутри. Прямой аккуратный носик. Дочка была очень похожа на свою красавицу мать.
Покидая дом Анны, в который раз за эти годы я сожалел, что Рони первым встретил эту удивительную женщину.
Глава 3
Тяжело покидать дом, ставший тихой гаванью моей жизни. Небольшой, но такой уютный. Наверху две большие спальни, в каждой своя удобная ванная. Внизу кухня, гостиная и библиотека. Каждая мелочь, каждый штрих этого дома - моя частичка души, которую я вкладывала в него. Двери с кухни выходят в сад. На крыльце у меня стоит столик и кресло, летом я любила здесь пить чай по утрам. Когда солнце встает из-за гор, воздух свеж и прохладен, а ты сидишь, закутавшись в плед, с теплой кружкой чая и слушаешь пение птиц. Старый сад, где знакомо тебе каждое деревце, каждая клумба, которую ты лично засаживала цветами. Каменные дорожки, по которым часто прогуливалась. Ручей, на берегу которого, можно посидеть в тени деревьев, расслабиться и отвлечься от мирской суеты. Когда-нибудь я вернусь сюда, но сейчас я должна оставить все и начать новую жизнь.
В моей голове настоящий сумбур. Хорошо, что Эдвард забрал Саяну играть в сад. Все вопросы мы вроде решили, но что-то не дает мне покоя. Это не страх, знаю, что сейчас все стражи и оборотни подняты по тревоге. В город не проникнет даже мышь. Все, кто участвовали в заговоре, исчезли, ушли за грань. На фоне стресса, что-то важное ускользает от меня.
Хожу так еще минут двадцать собираю вещи, шкатулку, где лежат драгоценности, надо не забыть взять. Ценность их не в стоимости, хоть и стоят они прилично, в этом ларчике хранятся дорогие сердцу воспоминания. Что же я упускаю?
Завтра днем мы отправимся в Ласс, небольшой городок на севере, он лежит на берегу Красного озера. Мы с Рони провели там свой медовый месяц. Спрятались тогда ото всех. Городок нам понравился. Жители добросердечные, повышенным вниманием к себе вниманием мы не страдали, лишних вопросов никто не задавал. Лучшего варианта мы не придумали. Да и гимназия там хоть и небольшая по столичным меркам, но образование в ней давали приличное. Академии по всей стране принимали ее выпускников. Соседям скажем полуправду, в подробности посвящать, конечно, не станем. Дом наш сгорел. Все, кто был нам дорог, погибли. Остались мы с Саяной вдвоем, вот и решили начать все заново на новом месте. Жить придется просто никакой магии. Не стоит привлекать к себе внимание. Хранители поселятся по соседству. И пусть несколько лет Саяне точно ничего не грозит, пока дар не примет…
- Вспомнила. Как хорошо, что вспомнила. Эдвард! Эдвард! – Стоя возле открытого окна, звала хранителя, играющего где-то в саду с Саяной.
- Что случилось?! - Молодой человек забежал в дом с девочкой на руках. Первым, что бросилось в глаза -- личико Саяны, оно было все в слезах.
– Ты плакала? Что случилось? Упала? – Видеть слезы внучки сейчас была не в силах, ведь теперь у нее нет матери, которая сможет поцеловать разбитые коленки, обнять и утешить дитя.
- Нет, бабушка, я не упала. – Всхлипывая, произнесла внучка. - Эдвард сказал, что мама и папа отправились на небо к дедушке. – Слова сквозь детский, горестный плач разбирала с трудом. Сама себя еле сдерживала, чтобы не зареветь, ком подкатил к горлу. - И останутся там, а мы уедем в другой город. Я хочу к маме и папе. - Саяна плакала навзрыд.
Утешал ее Эдвард словами, я же старалась не расплакаться, мне оставалось только обнимать и гладить ее по спинке. Саяна уснула на руках у хранителя с мокрым, еще не высохшим личиком от слез. Даже во сне она всхлипывала, теснее прижималась к Эдварду, ища у него защиту.
ebooksa