Не откажусь, девочка

22
18
20
22
24
26
28
30

Позже, когда я призналась, что у меня есть сын, рассказала подруге и о своем бывшем муже, она поняла, почему я все эти годы носила на лице маску, пряталась за ней. Чтобы не сойти с ума, не скатиться в бездну отчаяния, хоть немного почувствовать себя нормальной. Ты словно каждый день выходишь на сцену, отыгрываешь роль, черпая внутренние ресурсы, а уже дома не прячась зализываешь раны, пытаешься заполнить пустоту внутри.  

— Ты уверена, Луна? Я, как мать, тебя понимаю… теперь ты сможешь быть со своим сыном…  Конечно, я помню те наши разговоры, я желаю тебе счастья, Луна. Ты не пропадай, звони. Я знаю, что ты станешь королевой, а твой король сделает тебя счастливой.

Я чуть не заплакала, еле смогла сдержать набежавшие на глаза слезы. Король… Кима… Арсен… мой мужчина.

— Позвоню, Рада. Пока, — я сбросила вызов, пока у меня еще были силы. Улыбаться тяжело, когда внутри все горит от страха и боли. Она поняла меня, а я ее.

Ахшар выхватил трубку, ничего не сказав, направился во двор. Я подошла к окну, проследила за тем, как он передал телефон кому-то из охраны. Мужчина сел за руль и тут же выехал со двора. Тут же появилась еще одна машина. Ахшар возвращался, я поспешила к дивану.

— Поехали, — войдя, кивнул он мне, словно я послушная собака.

— Куда? Зачем? — чувствовала, что не нужно отсюда уезжать. Не знаю, как это объяснить. Может, просто страшили его планы, в которые Ахшар не посвящал.

— Не надо задавать мне вопросы,  — зло произнес Ахшар. 

— Мне в уборную нужно,  — сбежать не получится, хоть время потяну.  Недовольно сжав зубы, он указал мне на нужную дверь.

Сидя на крышке унитаза, представляла, насколько мой бывший муж зол.  Я уже тут минут десять сижу. Стоило об этом подумать, как по двери  ударили ладонью, я даже подпрыгнула.

—  Сейчас выхожу, — буркнула я.

Еще минуты три сижу, потом включаю воду. Умываюсь. Еще один удар.

— Иду.

В общей сложности минут на двадцать получилось задержать. Что мне это даст? Не знаю…

— Курбан звонил, все дороги шакалами оцеплены, — подошел кто-то из ребят к нам и произнес на родном языке, когда мы вышли во двор.

Сделала вид, что не понимаю, а сама прилагала усилия, чтобы не улыбнуться. Ахшар думал, злился. Они что-то обсуждали, не замечая меня, прямо во дворе у машины. Стояли так, наверное, полчаса. Ахшар отходил к забору, кому-то звонил, негромко переговариваясь.

— Нужна старая российская машина, — произнес Ахшар, пряча телефон во внутренний карман. — Какой-нибудь жигуль, такие тачки точно не будут шмонать. Займись, — отдает приказ, который уже спешат выполнить. 

«Не по статусу Сулейманову ездить на машинах российского автопрома, но ситуация вынуждает», — подумала довольно я.

На улице темнело, он бесцеремонно вернул меня в дом, схватив за локоть, дотащил до дивана и толкнул. Несильно, но все равно грубо. Он засунул в рот какие-то лекарства и куда-то ушел.

 Я так и сидела на диване, пока он кому-то звонил, кричал, злился. Уже, наверное, более часа. Закрыла глаза, чтобы отрешиться от всего этого кошмара. Рада должна была уже сказать Арсену. Он обязательно что-нибудь предпримет. Они не поверят, что я отказалась от Арсена даже ради того, чтобы быть с Тимуром. Вокруг стояла тишина, Ахшар куда-то ушел. Никаких звуков. Вообще. Словно все замерло. А потом на мой рот неожиданно легла чья-то ладонь в темной перчатке…  ********   ********