В колонии Андрею дали робу и постельное белье, перед этим выдав инструкции о дальнейшем его пребывании в этих стенах.
Поселили его одного ― все места были уже заняты, свободным оставался только один каземат. Всюду стояли камеры наблюдения, снимающие каждое движение заключенного.
Ближе к вечеру в камеру забежали несколько сотрудников, они стали избивать Андрея с особой жестокостью.
– За что? ― выплевывая кровь, хрипел он.
– Ты такая мразь, что каждый тебя тут хочет прикончить! ― говорил один из бьющих и с горящими глазами наносил увечья.
– Так убейте меня, я согласен! Хотите, даже бумажку подпишу на это! ― не выдерживая насилия, крикнул Андрей.
– Так мы из-за тебя еще и сами сядем?! Всем жизнь сломать собрался, падла? ― проорал самый разговорчивый из толпы, прекратив избиение, так как вымотался от такой нагрузки.
– Подстройте так, будто я организовал побег, а вы героически меня грохнули! ― предложил Андрей, в надежде, что нападавшие хоть на несколько минут перестанут его калечить.
– Нет, мы будем тебя мучить, пока ты не сойдешь с ума и сам не убьешься! ― со злобой шипел один из толпы и бил все сильнее и сильнее.
– Дайте на чем, я вздернусь! ― еле слышно прошептал парень, лежа в своей крови.
Желания жить у него почти не осталось, он просто хотел покончить с тем, что происходит.
– Слишком легко ты хочешь избавиться от своей участи, еще недостаточно пострадал! Не уступил место! Какой же мразью надо быть! ― плюнул на него третий, и они ушли, оставив заключенного лежать в луже собственной крови.
– А как же камеры? ― тихо произнес Андрей, посмотрев под потолок.
– Они не работают! ― раздалось из-за двери, и послышались шаги, затихающие с каждой секундой.
Встать не получилось. Отчаянно хотелось просто закрыть глаза и очутиться дома ― в тот момент, когда позвали на вечеринку. Сказать «нет» и просто положить трубку. Но время назад уже не отмотать.
Такие рейды сотрудников тюрьмы происходили как по расписанию ― утром, днем и вечером. Его били каждый день, даже без перерыва на выходные. Спустя неделю Андрей был одной большой гематомой. Вся жизнь уже несколько раз пролетела перед глазами, и ему уже начал надоедать этот фильм. Он был просто мясом, без души и каких-либо прав.
Дни летели, Андрей уже привык к избиениям и даже не пытался защищаться, просто лежал. В голове не было мыслей, все уходило ― и он, и разум.
Периодически в голове всплывали образы друзей, их оправдания. Приходили видения будущего, которое могло бы случиться, если бы не было этого автобуса или, например, если бы Яна не приехала. Они, возможно, поженились бы и родились бы у них детки. Дети пошли бы в школу, а они, два заботливых родителя, смотрели на них и радовались.
Но он в тюрьме.
Во время каждого избиения Андрей отчаянно желал умереть, подставиться так, чтобы задели висок или еще какой-то важный орган, но не получалось. После одного раза он ослеп на один глаз. Это вроде бы ближе к смерти, но пока что далеко не она.
ebooksa