— Они хорошо различают, где нужно дожать, а где сдаться.
Утром, часов в десять, шеф заехал за мной сам. Он был в отличном настроении, как и я, потому что хорошенько выспалась и позавтракала на славу: мама напекла блинов и нажарила сырников. Никита Андреевич поднялся за мной прямо до двери, и когда я его впустила, блаженно потянул носом.
— Домашняя еда! — просияв улыбкой, воскликнул он, и мне ничего не оставалось, как пригласить его на дегустацию маминых кулинарных изысков.
Честно говоря, я немного стеснялась нашей бедной обстановки. У шефа-то, наверное, шикарные апартаменты с прислугой, а мы ремонт сто лет не делали: ни времени нет, ни денег…
— Вообще-то, я, конечно, уже позавтракал, — смущённо пробормотал Никита Андреевич, — но как отказаться от такого предложения…
Он, разумеется, как вежливый человек старательно делал вид, что скорее доволен, чем разочарован, но беспокойство всё равно не оставляло меня.
— Никита Сергеевич! — завидев моего начальника, радостно воскликнула Дашка, сидевшая на кухне и уплетавшая блинчики со сгущёнкой (и куда только калории деваются в этом тощем тЕльце!).
— Андреевич! — прошипела я, делая знак рукой, чтобы сестра немедленно сдрыснула к себе в комнату.
— Привет! — подмигнул ей шеф, а потом вежливо поздоровался с маман, стоявшей у плиты с испуганно-растерянным видом: — Доброе утро! Никита, — и протянул ей руку.
Она вытерла свою о фартук и с неловкой улыбкой вложила в его крепкую ладонь.
— Здравствуйте, Никита Андреевич! — пролепетала мама дрожащим от восторга голосом (нечасто в нашей крошечной убогой кухоньке появляются столь блистательные джентельмены). — Очень рада с вами познакомиться! А я Варвара Михайловна, Сонина мама.
— Вы сегодня в Р-ск едете? — с любопытсвом поинтересовалась мелкая зараза, которая и не думала покидать помещение.
— Да, — кивнул ей Никита Андреевич и спросил у меня: — А где можно руки помыть?
Я проводила его в ванную, а сама вернулась и попыталась выдворить сестру, но та стояла стеной. То есть, сидела. На табуретке. Мешком цемента. Тощая-тощая, а попробуй с места сдвинь… Мы чуть не поругались. Шеф застал нас на пороге очередного конфликта (вчера Дарье изрядно досталось за многократную демонстрацию характера) и мягко коснулся рукой моего плеча, успокаивая с одной стороны, а с другой запуская мурашек по всему телу:
— Ничего страшного, Софья, мы все вчетвером тут прекрасно поместимся, верно, Даша?
Он невозмутимо опустился на табурет совсем рядом с моей сестрой, отчего она расплылась в гримасе неописуемого блаженства.
— Это что за рубашка? — наглющая девчонка принялась лапать Никиту Андреевича перемазанными в сгущёнке пальцами за кусок ткани, который, надо полагать, вручную ткали итальянские девственницы на рассвете.
— Не трогай! — рявкнула я, совсем как на своих последних уроках, когда дети уже почуяли наступление летних каникул и наотрез не желали учиться.
Даже шеф вздрогнул:
— Что ты, Софья, всё в порядке… — пробормотал он успокаивающе и опять погладил меня по руке, только теперь уже не прикрытой блузкой. Мурашки совсем взбесились, даже говорить стало тяжело.
ebooksa