Кончиками пальцев я провела по его шее и сильно выпирающему кадыку. Остановилась на гладковыбритом подбородке и замерла.
«Так! Что! Что ты творишь? Перестань лапать незнакомого мужика. Да, красавчик, но не твой. Не трожь», — вопил здравый смысл.
Я опустила руки и отошла от него, но уперевшись в разделочный стол, встала как вкопанная.
— Прости, — пробормотала, опустив голову и борясь с неловким чувством стыда.
Он встал и глубоко дыша навис надо мной. Его глаза наливались кровью, радужка приобрела красный флуоресцентный цвет. В висках застучал барабанным боем набат.
Обняв за талию, притянул меня к себе и сказал:
— Прости, — закрыв глаза, прислонился своим лбом к моему. — Я виноват во всём, но больше, обещаю, я к тебе не подойду. Никогда не увижу.
Он резко отпустил меня и широкими шагами, в обуви по ковру, прошел на выход. Я не шевелилась и практически не дышала, потому что воспоминания возвращались яркими пятнами в моем многострадальном мозгу. Меня вновь прокрутило в блендере памятных событий. Наружу вылезали эпизоды вмешательств в мою память. Теперь я отчетливо могла сказать, когда именно и как они происходили.
Сев на пол, я смотрела калейдоскоп своей жизни.
Первое вмешательство произошло в девять лет. Тогда я в последний раз видела Ишуту. Его забрал мужчина в черном похоронном костюме, сияние алых глаз, заставило забыть меня об этом случае. Теперь я чётко вспомнила вертикальный шрам, пересекающий лоб и бровь. В правой руке он держал трость, набалдашник которого, был в виде когтистой лапы, и зажатой в ней круглым камнем. Тот, то и дело пульсировал багряным закатом и так завораживал мое детское внимание.
Тяжело дыша, легла на пол и поджала под себя ноги. Я не была готова к такому.
В голову забрался образ Василия, и вся моя жизнь за последние пять лет пронеслась на ускоренной перемотке. Совершенно потерянная, я лежала и рыдала, не понимая, почему память подкинула именно этот момент.
Держась за крышку обеденного стола, поднялась, и пошатываясь из стороны в сторону, пошла туда где мягко и тепло, на кровать.
Холодный осенний дождь барабанил по окнам, а ледяной ветер задувал в щели. Я так и не сменила стеклопакет в этом году, думала, что буду жить у Васи. Но… Воспоминания возвращались. Я рассталась с ним…
«И правильно сделала. Недостоин он тебя. Жлоб, скупердяй, и к тому же ревнивец коих свет не видывал», — завопила гордость.
Не знала, что она вообще у меня есть. Пряталась, видимо, где-то всё это время, а теперь вот пришла.
Мне не давало покоя то, что далеко-далеко в памяти остались обрывки ощущений, что на меня воздействовал Василий.
А вдруг он и вправду вампир, и нарочно не показывал мне настоящие клыки потому, что не хотел напугать. Мне отчаянно не верилось, что так всё и есть на самом деле. Пусть бы он лучше был чудаковатым, ревнивым, но не вампиром.
И ещё одна странность кольнула иголкой. Когда я увидела клыки и красные глаза Сато, я не испугалась до чертиков. Вернее, тревога проскользнула и исчезла, без следа. Скорее всего, тоже результат воздействия. Ох, уж Сато. Очень странно он попрощался со мной. Будто вовсе и не хотел, чтобы это случалось.
И вообще, с каких это пор я стала лакомым кусочком для вампиров? Откуда они вылезли вообще?
ebooksa