– Последней? – Крис обернулась, посмотрев на Нагин.
– Такие как я не перерождаются, – сухо сказала она.
– Такие как ты? – Крис всё ещё хмуро взирала на неё, повторяя слова словно эхо. Сеня снова куда-то запропастился. И как он не боится собирать травы ночью?
– Такие как я, – Нагин захлопнула книжицу и вернула обратно на полку.
– Не совсем понимаю… – растерялась Крис. Нагин вызывала у неё противоречивые чувства; с одной стороны – она ей нравилась. В ней был какой-то особый шарм, несмотря на кожаный прикид, вызывающий вид, никак не соответствующий Хранительнице книжек. С другой стороны – она её пугала, не своим видом конечно, а какой-то внутренней силой, будто Крис поймала гранату без чеки. Это было странное ощущение, словно ты смог подружиться со львом, точно зная, что в любую секунду он может сожрать тебя.
Нагин вздохнула, опиревшись задом о край стола.
– При жизни я была ведьмой, прорицательницей, экстрасенсом, называй как хочешь. Только жила я в убогое время и нас всякий пытался сжечь на костре, закидать камнями, насадить на вилы, потому что боялись, вот такие дела, – пояснила она таким тоном, будто уже сотню раз об этом рассказывала и дико от этого устала.
– У меня подруга экстрасенс…
– Что ж, если у неё и впрямь дар, то это её последнее путешествие.
– Но почему? – Крис стало обидно за подругу.
– Всё дело в Провидческой Сифре. Душа, которому она достаётся, как бы запирается на замок, он попадает сюда в Забытьё или же в другое измерение Создателей, не суть важно, но больше родится в теле человека он не может, – Нагин пожала плечами, она похоже уже свыклась с этой мыслью.
– Но это ведь несправедливо…
– Это всего навсего очередной изъян Создателей. Экстрасенсы как брак, который они теперь тщательно вычищают. Потому что экстрасенсы мысленно могли с лёгкостью попадать в любые другие миры, видеть бедующее и даже колдовать, а этого они не могли допустить, понимаешь?
Крис задумчиво кивнула.
– Душа, в которую вложена Провидческая Сифра, изымается и ей предоставляется два выбора: либо служить здесь, либо отдать себя на уничтожение. Порой мне кажется второй вариант был бы лучше… – с некой досадой сказала она.
Повисла пауза. Почти под самым потолком пролетел Коко с книгой в руках. Он негромко хихикал словно читал анекдоты.
– Почему нельзя изъять Сифру из твоей души? – неуверенно спросила Крис, боясь ляпнуть какую-нибудь чушь.
– Изначально Сифра была нормальной и души провидцев сосуществовали, как и все другие, но потом кто-то из Создателей намерено или случайно, сейчас уж и не узнаешь, напортачил с кодами и всё, теперь живём, как живём.
– Это ужасно, ты больше никогда не сможешь испытать радость… – она посмотрела на парящего под потолком Коко и продолжила полушёпотом, – Любовь, материнское счастье…
– Ага, а ещё горе, печаль, голод, смерть и это лишь маленький список, – скептически усмехнулась Нагин, – Я уже привыкла. Здесь не так-то и плохо, учитывая, что моя последняя встреча с людьми перед смертью прошла явно не в радостных тонах. Это сейчас за жизнь каждого никчёмного человечишки борются доктора, даже не ведая, что может быть спасают бедующего насильника или фашиста, а раньше было всё проще. В последний раз я жила в 1689 году. Мама меня довольно долго умудрялась прятать от общества, наверняка, зная, что меня ожидает, аж до двадцати пяти лет! но один раз я всё же ускользнула. И при первой же встречи с какой-то старой грымзой ляпнула ей о её гниющей почке и том что сын её погиб на войне. А она давай орать: «Ведьма! Ведьма!!!» И всё. Люди столпились вокруг меня, я что-то лепетала про светлое будущее, про любовь, про спасение. В общем, несла какую-то брехню. Меня закидали камнями.