— Напрямую!
Я не удержался, покачал головой и громко заметил:
— Очень глупо. Города Древних сильно пострадали, когда их штурмовали сектанты. Возможно, они выглядели так же, как выглядят Поля Битвы. Духи почти четыреста лет восстанавливали свои города. Если и есть, что они ненавидят, так это когда кто-то ломает то, что они восстановили.
— Ты-то откуда знаешь?
Я пожал плечами:
— Так было в предыдущем городе Древних, что я прошёл. Сомневаюсь, что здесь по-другому.
— Чего?
Я обернулся, смерил взглядом Хахпета, остальных учеников, что смотрели на меня с не меньшим удивлением. Снова пожал плечами:
— Хотите, верьте, хотите, нет. В Первом поясе я провёл четыре месяца в Миражном, городе Древних.
Виликор негромко призналась:
— Я верила в то, что ты сумеешь взять на себя эту ношу и пронести её путём силы. Я передала тебе всё, что дал мне учитель, я верила, что ты оправдаешь его надежду.
Невольно я вспомнил бурсу Школы, вечерний разговор на краю ринга, жаркий шёпот Виликор на ухо, лихорадочный румянец на её щеках, острую сталь у своей шеи. А ещё арену и её горячий песок, кровь, которой я захлёбывался. И не удержался от усмешки:
— Но эта вера не помешала тебе пробить мне горло.
Виликор хмыкнула:
— Если тебе станет легче, того послушника, что испортил формацию Арены, наказали в итоге исключением из Ордена. А глава Школы Дигар и вовсе умер. Говорят, выпил некачественное зелье возвышения, которое ему подсунули Киртано в качестве оплаты за сынка.
Я криво усмехнулся:
— Бравура? С его семьёй я встретился ещё раз и убил и его отца, и его деда. Как он сам? Чего достиг?
Виликор пожала плечами:
— Никак и ничего. Выступил на стороне старого магистра и погиб в битве за резиденцию.
— Ясно. Значит, мечты Киртано стать частью Сорока Кварталов исчезли вместе с ними?