- У нас вся команда проекта каждый час интересуется вашим состоянием, - добавил доктор. – Даже Пректон спрашивал у Джаспера, когда вы снова вернетесь в строй.
- Пректон мне снился, - выдавил из себя Вайон.
Воспоминания то касались разума, то норовили ускользнуть, как после долгой спячки. Какие-то обрывки кадров казались полным бредом, и сознание старательно убирало их из зоны важности.
- В каком смысле? – дрогнул в настороженности голос Сайреза.
Вайон ответил, не особо соображая, лишь бы сейчас отмахнуться от тех дурацких картин.
- Что он засел в моей голове, а меня усыпило надолго.
Доктор откинулся в своем кресле, и парень не видел, как тот нервно затеребил усы. Вайон закрыл глаза, чтобы яркая белизна не раздражала. Сейчас бы, наоборот, в сумрак и без тошнотворно стерильных запахов.
- Вы это… прекращайте бредить и поправляйтесь, - заговорил вскоре доктор. - Нам обещали на этой неделе подобрать и прислать в команду научников для экспедиции. Вам надо приходить в себя. Будем вместе встречать ребят, знакомиться.
Много сложных и незначимых слов сыпалось в голову Вайону, и большую часть он пропустил мимо. Какие там научники? Что за встречаться? Куда встречаться… Парень спросил первое, что пришло в голову:
- А вы?
- Что я? – отозвался Рэтхэм.
Действительно. А что он? Вайон мучительно вспомнил, что он только что хотел спросить.
- Когда вы будете готовиться к проекту?
Вопрос слетел почти автоматически, без подвоха и каких-то сложных размышлений и подтекста. Просто Вайон вспомнил имплант Джаспера. Вспомнил стремление доктора к вечности в машине. Когда-то ведь наступит их очередь. Они-то делают все под себя.
- Когда будут готовы наши машины, тогда и мы начнем проходить контакт, - ответил Сайрез добродушно. - Пока все только в разработках. А вам, юноша, необходимо будет сейчас встать и поесть.
Вставать Вайону не хотелось, но вот с наличием голода он согласился. Сам подняться он был пока не в состоянии, правда, доктор предостерег его от таких попыток и ограничился поднятием половины медицинской кушетки. Вскоре в палату пришла медсестра с едой на подносе.
И хотя медиков обычно стыдится не принято, Вайону все равно было неловко. За слабость, за дрожащие руки. Особенно за то, что из-за всего этого медсестре пришлось его самостоятельно накормить. Никогда раньше парень не попадал в клинику настолько беспомощным, и ситуация вызывала у него абсолютный дискомфорт.
«Скорее бы оклематься», - думал Вайон перед повторным погружением в сон, когда силы снова закончились.
***
Сайрез еще некоторое время вглядывался из-за непроницаемого стекла палаты в лицо уснувшего мальчишки. Растрёпанные пшеничные волосы казались темнее, чем есть из-за бледности, левая рука судорожно сжимала край простыни. С такой разницей лет Вайон годился ему уже во внуки. Но доктор не знал, каково это иметь собственных. Он даже и детей на свой век нажить не успел. Сперва было некогда из-за научных работ. Потом стало не до женщин в армии. Затем несколько вооруженных конфликтов на родине и работа над биологическим оружием забрали последние годы молодости. А дальше все женщины начинали в нем видеть только научные степени, погоны и окно в элиту.
ebooksa