- Она обрела его уже много раз.
- Ага, храки, самоталер, Безликие и прочие рабы вашего образа жизни. А сделать кого-то, способного встать с вами вровень, вы ей не позволяете.
- Почему она вообще так на этом зациклилась? - не понял Дегатти. - Для нее это стало чем-то принципиальным?
- Она — Сердце, мэтр Дегатти. Она испытывает тягу исполнить свое предназначение. Ей жизненно необходимо давать кому-то жизнь и этого кого-то любить.
- Сердце — просто мышечный орган, качающий кровь, - скептически заметил Дегатти. - Он не имеет отношения к любви и вообще чувствам.
- Мы это уже проходили, мэтр Дегатти, - устало произнес Янгфанхофен. - Она не просто кусок анатомии. Мы все — не просто куски анатомии. Мы произошли из тела Древнейшего, а Древнейший был богом. Боги отражают коллективное бессознательное, а в коллективном бессознательном именно сердце – источник и средоточие любви, источник и средоточие жизненных сил. Согласен, это абсолютно неверно с точки зрения биологии, но эй, у нас тут сердце бога превратилось в демолорда! Оно стало Матерью Демонов, поскольку в сердце Древнейшего оставался образ его супруги.
- Как у вас все сложно, - потряс пустым бокалом Бельзедор. - Налей еще, что ли. Кстати… Лахджа-то, получается, дочка не только Мазекресс, но и Оргротора… что автоматом делает ее тетушкой Хальтрекарока.
- Так!.. - вскинулся Дегатти.
- Мы тут все друг другу родня, - отмахнулся Янгфанхофен. - К тому же отец Хальтрекарока — сын Гламмгольдрига и Оргротора, причем Оргротор в этой паре — мама. А Лахджа — дочь Мазекресс и Оргротора, но здесь Оргротор уже папа. И еще она другой видовой принадлежности.
- И бывшая смертная! - напомнил Дегатти. - Они не ее настоящие родители, они ее просто… демонизировали.
- Улучшили. Мы приравниваем это к рождению.
- То есть Хальтрекарок по вашим понятиям — папа Гриши? - задумался Бельзедор.
- Нет! - возмутился Янгфанхофен. - Когда мы напрямую превращаем в низших демонов, это другое!
- А ты чего так задергался? - ухмыльнулся Бельзедор. - Кого ты таким образом демонизировал?
- Никого. И это не твое дело.
Дегатти посмотрел на полную стопку и отодвинул ее от себя. Честно говоря, пить ему уже совсем не хотелось. Он уставился в окно, за которым все еще стояла паргоронская ночь, и подпер щеку ладонью. С каждой новой байкой волшебник все сильнее мрачнел.
- Итак, Мазекресс у нас – не только Сердце? - весело произнес Бельзедор, который, наоборот, становился все жизнерадостней. - Она у нас еще и…
- Еще и Оргротор, - подтвердил Янгфанхофен. - Да, они единое существо. Но знают об этом очень немногие. Даже не все из демолордов в курсе.
- То есть Оргротор... не совсем умер? - повернулся к ним Дегатти.
- Да, довольно символично, - хмыкнул Бельзедор. - Раз в Сердце Древнейшего остался образ его жены, а Оргротор, знаете ли, ну…