И смотрины действительно затянулись на много часов. Бхульх то и дело вскидывал когтистые ручки, взывал к Древнейшему, который умер и не видит, во что обратилась паргоронская молодежь. Негодовал на Лахджу, которая смеет заявляться тут и предлагать замужество лишь на том жалком основании, что ее сюда привело какое-то Ме.
Впрочем, Гхедамна и Ватиша тем временем собирали дочь и падчерицу в дорогу. На самом деле, конечно, все уже было решено, просто Бхульх выторговывал максимум возможного. Лахджа еще несколько раз вскакивала, пыталась уйти то в дверь, то в окно, делала вид, что призывает Совнара, а один раз действительно к нему воззвала, но ответа не получила, а Бхульх при этом напрягся и принялся закручивать пространство.
Вляпалась, как же она вляпалась. Возможно, Совнар и правда даст ей по шапке...
Но было уже поздно. Даже если она все-таки прервет сватовство, эта прыткая вайли сама заявится вместе со всей родней – а Хальтрекароку достаточно ее увидеть. Хальтрекароку достаточно увидеть любую девицу в его вкусе – и он уж не удержит своего дружка.
Но в конце концов это непонятное полуторжество-полускандал закончилось. Бхульх пообещал, что лично доставит невесту Хальтрекароку, чтобы все прошло, как полагается. Лахджу проводили всем выводком, снабдив наилучшими пожеланиями, сдержанными благодарностями и напускными возмущениями. Бхульх стенал, как же он все-таки прогадал, как же глупо было с его стороны соглашаться на такой невыгодный брак, но судя по блеску в уголках глаз, старый банкир был несказанно счастлив, что пристроил свою полукровку.
В конце концов, демолорд – это демолорд. Да, место в гареме – это не место первой и единственной супруги, но у кого из демолордов жена всего одна? Да и место старшей жены вайли не светит, детей-то она не принесет.
Из особняка Бхульха Лахджа вышла усталой и сбитой с толку. Словно только что пробежала марафон, во время которого ей все время орали в уши. А теперь надо искать следующую жену, потому что всего их нужно двадцать шесть, и будет совсем неловко, если она приведет всего двух.
Пусть будет хотя бы три, чтоб проиграть с не совсем разгромным счетом.
Кстати, вот и еще один сигнал. Яркий, совсем близко... и приближается! Отлично! Лахджа расправила крылья, ринулась вперед... и почти сразу же затормозила.
Сигнал тоже затормозил, оказавшись Ассантеей. Демоницы уставились друг на друга: Ассантея с лукавой полуусмешкой, Лахджа с холодным взглядом и тонкой ниткой рта.
- Я так понимаю, в особнячок Бхульха мне можно не заглядывать? – спросила Ассантея.
- Только если хочешь потерять время, - сухо ответила Лахджа.
- Мило с твоей стороны предупредить. Отвечу тем же – в Золотых Холмах можешь больше не искать. Тут было всего четыре подходящих незамужних... пять, если считать ту, что сосватала ты.
- И ты... их всех?..
Ассантея с деланной скромностью дунула на свои ногти. Лахджа поняла, что пока она бухала с храками и точила лясы с Бхульхом, остальные сильно оторвались. Ассантея, конечно, поступила умнее всех и сразу полетела в Золотые Холмы с их великолепными усадьбами и цветником аристократии.
Ну что ж, не одними Золотыми Холмами жив этот мир.
- Знаешь, мне кажется, двадцати шести невест не хватит, - кинула ей вслед Ассантея. – Нужно собрать двадцать семь.
Лахджа замерла и развернулась. Вайли стояла на воздухе, улыбалась и отрывала лепестки олеандра.
- Думаешь, нас может стать меньше? – медленно спросила Лахджа. – Знаешь, меня тоже в последнее время преследует это ощущение...
- Возможно, это твоя интуиция, Лахджа. Признаться, я тебе аплодирую. Ты такая смелая, так бесстрашно гуляешь по Паргорону... я тобой восхищаюсь.