Дочь вне миров

Ему был двадцать один год. Он участвовал в слишком многих битвах, чтобы сосчитать. Но это? Это была не битва. Это была бойня.

Оценить. Сделать вывод. Действовать.

Он прижался спиной к внешней стене таунхауса, выглядывая из-за угла на узкую городскую улицу. Дороги были густо заселены кривыми домиками, которые прижимались друг к другу. Испуганные лица выглядывали из них. Матери скрывали своих детей от вида стали, магии и огня, слившихся в страшном, смертоносном танце.

Глубоко под его мыслями раздался смешок.

Заткнись, сказал он и снова бросился в бой. Он летал по улицам, что-то шепча пламени, заманивая его к себе. Оно охотно подчинилось, скручиваясь вокруг его рук и выше по спирали. Он выдергивал всполохи пламени из домов и с улиц, подальше от тонкой кожи и хрупких костей.

Но их было слишком много. Это поглотило его энергию и его внимание. Настолько, что он даже не успел уклониться, когда острая боль пронзила его спину. Тепло крови смешалось с жгучим соленым потом.

Действуй, действуй, действуй.

Он стиснул зубы и развернулся в хорошо отработанном контратаке, прежде чем мятежница смогла нанести еще один удар. Тело упало на землю неуклюжим сплетением конечностей. Он не смотрел на ее лицо, благодарный тому, что оно было закрыто копной кудрявых каштановых волос.

Словно разбуженный запахом свежей крови, внутри него зазвучал голос. Убей! — прошипел он, бросившись на поверхность его мыслей, словно когти, вгрызающиеся в дверь.

Нет —

Он сделал паузу на долю секунды, слишком долго. Сила столкнулась с ним, отбросив его обратно в переулок. Инстинкт сработал. Его руки уже выхватывали клинок, занесенный у горла нападавшего, прежде чем он даже повернул голову, чтобы увидеть…

— Не смей меня убивать. — Теплый, знакомый голос прошептал ему на ухо. — Здесь сотни повстанцев, которые хотели бы сделать это за тебя.

Этот голос. В тот момент это была самая прекрасная вещь, которую молодой человек когда-либо слышал.

Он безмолвно вздохнул с облегчением, уронив кинжал, когда повернулся.

— Куда, черт возьми, ты ушла?

Девушка встретила его непоколебимым стальным взглядом. Ее радужки были настолько светлыми, что сливались с белками ее глаз, оставляя точечные темные зрачки, наблюдающие за ним оценивающим взглядом. Копоть и кровь окрасили ее щеки, белые косы спутались и стали грязными. С ее плеч свисало пальто, которое когда-то было синим. Теперь она была так забрызгана красным, что граничила с пурпуром, пятна ползли по знаку отличия в виде полумесяца на лацкане.

Это зрелище заставило его сердце подскочить к горлу.

— Сколько из этого принадлежит тебе?

— Сколько из этого принадлежит тебе? — Женщина схватила его за плечи и развернула.

— Так плохо?