Цикличность

– Я понимаю, но пока я жив…

– До этого момента можете на меня рассчитывать.

Старик улыбнулся мне в ответ. Это был последний раз, когда я увидел улыбку на его лице. Вскоре он потеряет зрение, а сейчас он уже и говорит-то с трудом. Думаю, в мире есть только одна истинная причина, что держит его душу в теле. И это – Джесс. Звучит излишне романтично, но я готов в это поверить.

Парень был ему как сын. Довольно диковинно было видеть такое стремление к традиционным ценностям у столь сильного чудотворца. Все, кто имеет что-то общее с чудесами, принимают обед безбрачия и никогда не заводят семей. И если к безбрачию «белые», особенно еще не подверженные действию чудес, относятся довольно-таки наплевательски, то к запрету на продолжение рода все члены ордена относятся более чем серьезно. Веллес не нарушил прямого запрета, но он воспитывал мальчика с излишней теплотой, а теперь вот нашел в нем смысл своего существования на время упадка души.

Допускаю, что он до сих пор не высох только из-за теплых чувств к Джессу, которые он не умеет в себе побороть. Ну, или старик тянул жизнь из кого-то, пока никто не видит. Веллес очень силен, он вполне может творить подобные чудеса. Однако, я с ними уже второй год, и почувствовал бы, если бы Веллес начал прибегать к таким практикам. Чуять подобное меня тренировали всю мою жизнь. Я ощущаю темные дела за сотню верст. И могу заверить – Веллес все то время, что я его знаю, ничего недостойного не совершал. Более того, не так давно старика вызывали в Секретариат, где его не могли не прощупать мои более искушенные братья.

Сам Джесс был простоватым парнем с запада. В том краю ситуация остается непростой уже третий десяток лет. Джесс был обречен либо замерзнуть в одну из суровых, снежных зим, либо стать бандитом и умереть от арбалетного болта в горле. Но ему, можно сказать, повезло – Веллес обнаружил, что мальчишка родился «красным».

Парень родился в самом страшном месте на всем белом свете, но судьба все-таки сжалилась над ним, и он попал в надежные руки. Более того, Джесс оказался весьма талантливым «красным». Обычно эти ребята годны только фонари в порту зажигать, да вино вельможам подносить. А этот юноша был другим, он мог очень многое. Конечно, он никогда не достигнет и половины того могущества, которым располагают «белые», но его успех в чудесах очевиден.

Правда ему стоит внимательнее относиться к тренировкам по фехтованию, ибо «красным» нельзя полагаться только на чудеса. Старый Мисса дает «белым» и «красным» лишь азы боя на мечах. Только мы и судьи получаем полноценную боевую подготовку. Я стараюсь муштровать парня по мере сил, но тому кажется, что я придираюсь к нему.

Я так же стараюсь отбить у Джесса отвратительную мирскую привычку курить табак, чтобы он не терял физическую кондицию попусту, но юнец считает мои искренние порывы – некой мерой наказания.

Большая капля упала с потолка прямо на книгу передо мной. Я попытался было смахнуть каплю со страницы, но только лишь размазал чернила по листу. Досадно. Книга не очень ценная, но любой источник знаний достоин того чтобы его беречь. Я купил эту книгу на базаре в Столице, зов долга не позволил мне пройти мимо книги с названием: «Кошмары. Трактовка». Я, естественно, не рассчитывал получить и крупицу истины. Так и получилось – макулатура.

Никогда не понимал людей, которые пишут книги для развлечения. Просто придумывают сходу какой-то сюжет и рассказывают его на бумаге. Никакой ценности, никакой полезной информации. Я слышал, брат Могг какое-то время считал, что писатели черпают вдохновение не просто из головы, а откуда-то из области наших интересов. Брат Могг некогда имел значительное влияние в Братстве, говорили даже что он непременно войдет в Совет. Но его сгубила именно погоня за фантазиями. Он ничего не добился на этом пути. В конце концов, ему отдали для изучения известного писателя-фантазера, что оказался по совместительству казнокрадом. Могг изучил его вдоль и поперек, сам почти высох, используя против него свои чудеса, а ответ один, человеческий мозг просто имеет такую возможность – воображать. Никаких выходов из тела, никаких переходов в нашу вотчину, просто спонтанный бред.

Могг с тех пор совсем захирел. Уже практически сухой на четвертом десятке. Карьера его была загублена и Могга отправили на восток заниматься непыльной работой. Но там он и года не протянул, как совсем высох. Говорят, использовал чудеса без надобности, даже со стула без их помощи не вставал.

Так, кстати, сухие. На днях Джесс одного прямо на дороге встретил. Я составил отчет и отправил в Столицу. Судьи всеми силами делают вид, что ничем кроме пыток и казней не занимаются. Это нужно, чтобы люди не переживали из-за того что Секретариат на самом деле контролирует почти все сферы мирской жизни. Каждый шаг любого, кто имеет что-то общее с чудесами, неусыпно ими контролируется. За каждой человеческой трагедией непременно следит специально подготовленный человек. А тут сухой посреди дороги! Такого давно не было. Вероятно, тут имеет место быть простая халатность судий. Но каждый из них прекрасно знает, что такой просчет может стоить ему головы.

Хартия судий. Документ, которого имеют честь прикоснуться немногие. После многих лет тренировок и службы в Секретариате, человек получает право сдать экзамен. И, либо он, наконец, становится судьей и одевает коричневую робу. Либо становится слугой хартии и, получая лишь отличительный знак, отправляется на полевые работы – ловить по кустам адептов.

Так вот, при посвящении в судьи, человек получает право прикоснуться к Хартии судей и читает первую заповедь. «Да буду я убит ближним своим, если допущу оплошность». Сухой прямо на тракте, пускай и довольно пустом – это приговор по первой заповеди судий.

Но, если отмести вероятность простой халатности, то, что все это значит? Скорее всего, он высох недавно, такой вывод вполне можно сделать по внешнему виду высохшего. Но как он забрел так далеко на север? Обычно сухие беспорядочно передвигаются в довольно небольшом радиусе от того места где окончательно теряют свою душу. Варианта всего два, его сюда привезли или он высох неподалеку.

Везти сухого сюда, с первого взгляда, бессмысленно. Но не все так просто. Иногда людей на пороге высыхания используют как сосуд те, кому нужно явить очень сильное чудо. Те, кто жертвует последние силы, получают вечный покой, тот, кто их принимает, творит очень сильное чудо. Я не говорю сейчас о нашем отряде. Веллес слишком слаб для подобной практики. А Джесс – «красный». Тот, у кого и так нет, ни тянуть, ни отдавать не может. Вдобавок мое чутье молчало, а такую серьезную деятельность я ощутил бы за тысячи верст.

Впрочем, сухого могли привезти люди, вовсе не имевшие какой-то корыстной цели. Например, родичи человека, который не справился с утратой, могли попытаться доставить его клирикам или, допустим, травникам для излечения. Не редко, узнав, что тут ничем уже не помочь, родня просто отпускала сухого на все четыре стороны не в силах прервать его страдания. Или он сам во время ночевки отвязывался от повозки и скрывался в ближайшем лесу. Такие случаи имели место быть.

И еще более странно выглядит то, что тот человек высох здесь. Высохнуть человек может в трех случаях: если он пользовался чудесами до тех пор, пока его душа не истощилась, если он попал под воздействие такого мощного чуда, что его душа распалась или он перенес такую тяжкую утрату, что душа не могла более удерживаться в теле.

На севере ничего серьезного несколько последних лет не происходило. Крупные и страшные инциденты педантично фиксировались судьями. Если трагедия не отмечена в архиве Секретариата – значит, она не произошла.