– Как же так? Нет, ты не мог… Ты обещал дождаться! Говорил, что ни за что не отпустишь мою руку. Похоже, ты сбежал сразу же после нашего прощания – Ева без умолку проговаривала вслух все пришедшее ей на ум.
Девушка изо всех сил старалась сдерживать нахлынувшие злость и разочарование, но ей оказалось не под силу подавить свои эмоции.
– Я, наконец, поняла. … Эта надпись – «Был счастлив», ты изначально собирался так все завершить? Трус! Как ты мог? – дрожащим голосом продолжала она, роняя на пол слезы подобные граду.
Словно привидение гостья бродила по опустелым комнатам, вспоминая все происходящее. Теплые моменты, запечатленные в ее голове, начали приносить боль. В порыве обиды и отчаяния раздосадованная мисс избавилась от самого ценного подарка в своей жизни.
Сняв заветное кольцо, которым так дорожила, с тонкого безымянного пальца, Ева гневно бросила его на пол. Уже вторые сутки она не появлялась в отчих хоромах и не отвечала на родительские звонки. Не зная, что делать и как дальше быть Ева решила все же вернуться к семье.
Путь домой был сложным. Спутанные мысли и вечно текущие слезы подвергли девушку на падения и царапины в чаще леса. Даже будучи в автобусе, она не испытывала физической боли. Все, что ощущала Ева в те секунды – это непреодолимое желание поскорей очутиться в материнских объятьях.
На пороге дома девушке довелось выслушать нравоучения и родительскую ругань. Брауны два дня не находили себе места. Отпускать дочь одну в лес и так было опрометчивым поступком, но она, ни разу не заставляла о себе так переживать.
– Ева, зачем тебе нужен телефон, если ты не отвечаешь на наши звонки! Ты одна неизвестно где. Хоть представляешь, как мы с матерью беспокоились – тихим голосом, но с чувствующейся суровостью молвил отец.
Казалось, он не замечал подавленности своей собеседницы. Мужчина еще долго мог продолжать, но рука жены, нежно положенная на его плече, заставила сделать паузу. Родители озадаченно устремили свои взоры на Еву.
Ребенок, который проявлял свой вздорный и строптивый характер при каждом удобном случае, напоминал привидение.
– Можешь идти. Надеюсь, завтра ты нам все внятно объяснишь – не меняя строгости в интонации, проговорил отец, оставив женщин наедине.
Сразу же после ухода Тодда девушка бросилась в теплые материнские объятья. Изо всех сил Ева старалась сдержать слезы в присутствии отца. Она не хотела понапрасну его беспокоить.
– Ребенок, что нам с тобой делать? – Вздыхая, произнесла мать.
Женщина гладила волосы дочери, в которых были запутаны листва и мелкий хворост. В тот вечер диалога между ними не состоялось, как и в последующую неделю. Выплакавшись в родную жилетку, Ева с ноткой эгоизма скрылась в своей комнате.
Открестившись от всего и забросив все достигнутое, она ежедневно навещала найденный дом. Ощущая себя хозяйкой, Ева старательно занималась уборкой.
Влюбленная мисс посматривала на входную дверь и с каждым последующим днем надежда на встречу медленно растворялась, будто таял снег по весне.
Несмотря на осознание своего эгоистичного поведения, девушке сложно было вести себя иначе. Ева возвращалась в отчий дом до захода солнца и изредка присутствовала на семейных ужинах.
Мать с отцом выбрали позицию томного ожидания, полагаясь на время и отходчивость своего ребенка. Время летело, а дни безрезультатно сменяли друг друга. Неделя молчания казалась слишком длинной и мучительной для всех.
Хранительница очага всегда умела найти подход к своему ребенку, но касательно сердечных переживаний… Ева никогда не испытывала подобных и не реагировала на все настолько остро. После одного из семейных вечеров женщина все же решилась разорвать барьер, выстроенный дочерью за очень короткий промежуток времени.
– Спасибо за ужин. Все было очень вкусно